Серебряная воительница - [42]

В комнате воцарилось молчание. Модести с любопытством посмотрела на Квинна.

— Да, Квинн, вы большой оригинал. Чем-чем, а пудингом меня еще не называли. — Затем уже безо всякого юмора она добавила: — Они вряд ли будут особо торопиться, чтобы расколоть Тарранта. Но вы правы, сейчас ему несладко. — Она подошла к телефону. — Нет, порой вы мне положительно нравитесь. Ладно, будь по-вашему. Два номера. — Потом она перевела взгляд на Вилли и, положив руку на телефонную трубку, спросила: — У тебя на «Мельнице» есть то, что нужно для пещеры?

Он немного подумал, потом кивнул:

— Вроде есть. Сейчас мы все обсудим с Квинном, и я смотаюсь туда.

— И захвати Джанет. Ей нужно собраться и взять паспорт. А я позвоню Дейву Крейторпу и спрошу, не доставит ли он нас сегодня в Тулузу. В Бланья есть аэродром. Если мы двинемся в одиннадцать, то к рассвету будем у пещеры, проведем разведку, потом уже завтра вечером начнем действовать.

— А может, сразу попробовать пробраться в замок? — спросил Квинн.

— Днем? Слишком рискованно. Для Тарранта. Если заварится каша, ему не поздоровится. Наша задача — тихо войти и тихо уйти. Кроме того, мы не потащим Тарранта через пещеру. Он немолод и, скорее всею, не в лучшей форме. Поэтому к вечеру нам нужно разработать маршрут ухода, а на это потребуется много времени.

— Ну, что, Джен? — спросил Вилли свою спутницу, когда они ехали в его «Дежнсене».

— Слишком стремительно разворачиваются события, — сказала она с нервным смешком.

— Что поделаешь, милая. Если ты чувствуешь, что для тебя это слишком…

— Нет, — резко оборвала она его, потом уже спокойно сказала: — Я сидела там как мышка. Да, такой ее высочество мне видеть раньше не приходилось, это пугает.

— Она на нашей стороне, — ухмыльнулся Вилли.

— Я не о том. Сегодня она была так великолепна, что просто ужас. Но это начинает давить на твое "я", что не совсем приятно…

— И ты оробела? Брось, Джанет! А где же шестьсот лет гордой шотландской аристократии? Когда ты входишь в ресторан, метрдотели раболепствуют, не зная, как тебе угодить.

— Они и тебя боятся, Вилли, несмотря на твой акцент простолюдина. А знаешь почему? Потому что ты уверен в себе. Ты — отражение Модести. — Вилли покосился на Джанет, но не увидел на ее лице неудовольствия, только удивление, и, возможно, даже приятное удивление. Она сказала: — Я начала было ненавидеть ее, как вдруг Квинн обозвал ее пудингом. Ей это даже понравилось. А мне понравилась она.

— У нее есть чувство юмора. Порой она как подросток.

— Порой она и то, и другое. И третье сразу, Вилли…

Следующим утром в восемь часов леди Джанет Гиллам проснулась в комнате с цветастыми обоями, ковриками ручной работы на натертом, хотя и немилосердно скрипящем при ходьбе полу, за шестьсот миль от Лондона.

Она не думала, что заснет, но когда три часа назад ее голова коснулась подушки, Джанет сразу же погрузилась в сон. Она лежала, пытаясь отогнать от себя ощущение нереальности происходящего.

«Сесна» взмыла в воздух в самом начале одиннадцатого. Не успел самолет набрать высоту, Модести и Вилли уже крепко спали, откинув спинки кресел. Квинн показал Джанет на спящих.

— Я им завидую. Страшно устал, но без двух таблеток не усну.

Она грустно улыбнулась, прекрасно понимая, что такое проблемы со сном, потом ответила:

— Да, это редкий дар. Хотите снотворное? У меня есть…

— Спасибо, но уже на рассвете мне придется лазать по горам, так что лучше не рисковать. — Он кивнул на Вилли. — Я провел с ним несколько часов, но могу сказать: у вас лихой знакомый.

— У вас тоже лихая знакомая.

— Модести? Уж не знаю, долго ли продлится наше знакомство, но пока я получаю массу незабываемых впечатлений. Причем то и дело она обращается со мной словно мамаша с ребенком.

— Но далеко не всегда?

— Верно… Она ухитряется насытить единицу времени множеством событий. У вас не возникло впечатления, что все это нам только снится и мы в любой момент можем проснуться у себя дома?

— Значит, вам тоже это кажется? Приятно чувствовать, что ты не одинока.

— Милости прошу в наш клуб. — Квинн протянул ей руку, и они обменялись церемонным рукопожатием. — У меня есть карманные шахматы. Вы играете?

— Плохо. Вилли меня громит. Вы знаете, что они играют в шахматы без доски? По памяти!

— Вот негодяи! Но мы с вами, похоже, в одной лиге. Ну так как?

— Давайте сыграем.

Джанет сыграла две партии с Квинном, потом провела час в обществе пилота Дейва Крейторпа. Этот худощавый человек лет сорока с редеющими волосами поначалу не отличался общительностью, но сильно переменился, когда узнал, что у Джанет есть лицензия пилота частных самолетов. После этого разговор перешел на профессиональные темы, и он даже разрешил ей полчаса посидеть в своем кресле.

В начале третьего они совершили посадку в Бланья. Их там уже ждали две машины, заказанные в агентстве Тулузы. Быстро выполнив все необходимые формальности, они взяли ключи от машин и затем поехали на юг. В четыре они остановились в миле от Луссе, деревеньки на притоке Арьежа. Тут Квинн пересел за руль машины Вилли, и они с Джанет отправились в «Красный лев».

Хозяин гостиницы уже ждал их. Джанет умела объясниться по-французски, и, к счастью, ей не пришлось разгадывать загадки местного диалекта, потому что хозяин был родом из Руана. Он сообщил ей, что, поскольку сейчас не сезон, в гостинице занято всего два номера — ив каждом по пожилому французскому господину. Оба тут живут постоянно — и имеют привычку часто препираться. Хозяин выразил надежду, что вновь прибывшие мадам и мсье не сочтут это чрезмерным испытанием, и пояснил, что постоянные препирательства — скорее традиция, чем недовольство друг другом.