Серебряная Сандалия - [47]

— Я не полисмен, — спокойно ответил Колтон, опустив голову так, чтобы собеседник не заметил появившиеся у него морщинки вокруг глаз. Морщинки, выдававшие напряжение от прислушивания к какому-то новому звуку.

— Вы хуже полисмена! Вы с самого начала все испортили с этими вашими…

— Портить затеи убийц — что-то вроде моего хобби, — прервал его Колтон. — Серебряная Сандалия, разве не так?

— Не мешайте ей! — прорычал Брэкен. — Звоните в полицию! Телефон в соседней комнате.

— Не стоит, — махнул рукой Колтон. — Сейчас вы услышите, как они стучат в дверь. Фэрфильд капитана Макманна уже мчится сюда.

— Выйду встречу их! — Брэкен обернулся к старухе, посмотрел на нее, но не стал отрывать от шифра. После он шагнул к двери. Колтон схватил его за руку.

— Подождете здесь! — резко объявил он. — Полиция уже на крыльце.

Теперь уже все могли услышать тяжелую поступь за дверью. А затем и настойчивый звонок в дверь.

Старуха встала, и Колтон быстро сказал:

— Дверь не заперта. Я снял защелку, как только вы отвернулись, чтобы вернуться в комнату.

Проблемист услышал, как она вернулась на место. Держа Брэкена за руку, он почувствовал, как того пробирает дрожь. Они услышали, как входная дверь отворилась и затем захлопнулась. Тяжелые шаги входящих мужчин. Дверь в комнату распахнулась. Капитан полиции Макманн стоял в дверном проеме.

— Взять обоих! — торжественно приказал он. А затем обратился к Колтону: — Думали, что ускользнули от меня! Думали, что я сдался! Но Джимми Макманн никогда не сдается!

— Он никогда не признается, что проиграл! — коротко заявил слепой.

— Так этого же не было, — злорадствовал Макманн. — Я получу от них признание! — прорычал он.

— Как всегда поздно, капитан, — сухо заметил Колтон. — Они уже признались в убийстве человека из ресторана, — в голос проблемиста вернулась былая уверенность. Следующая фраза прозвучала в той самой тональности, которую капитан Макманн слышал уже много раз. — Но если вы арестуете их, я сделаю вас посмешищем Нью-Йорка!

Глава XVII. Признания

За словами слепого последовала напряженная тишина. Все были словно потрясены. Первое заявление Колтона словно ударило капитана полиции между глаз. Внезапное изменение тона и диспозиции было эффектно. И лишь старуха за столиком оставалась неподвижна. Появление капитана полиции словно осталось незамеченным ею — она даже не подняла головы, и выражение ее морщинистого лица ничуть не изменилось. Даже взгляд был все так же устремлен в одну точку на папирусе.

Чтобы оправиться от шока, капитану полиции потребовалось время. Затем он разразился потоком брани:

— Пытаешь запугать меня, так? Том, надень на него наручники! — указал на Брэкена капитан.

Постоянно сопровождавший Макманна детектив с квадратной челюстью сделал шаг вперед.

— Дерзайте, — голос Колтона был зловеще спокоен. — Арестуйте его, но впоследствии вы потеряете все до цента из-за незаконности задержания!

— Но он ведь признался, разве не так? — не мог угомониться капитан, но было ясно, что он был обеспокоен угрозой Колтона. Обвинение в незаконном аресте что-то значило даже для капитана Макманна. Он старел, а обвинение в несправедливом задержании — это Немезида для полицейского, особенно, когда дело касалось человека с деньгами, такого, как сын миллионера Брэкена.

— Да, — спокойно ответил слепой. — Он убил его!

— Так заберите же меня в тюрьму! — Брэкен шагнул к полицейскому, протянув руки к наручникам. — Я убил его! Я признаюсь, как только вы доставите меня в отделение полиции!

— И это незаконный арест? — в голосе капитана было триумфальное злорадство. — Том, надень на него браслеты!

В тихой комнате раздались два резких щелчка.

— Боюсь, это плохо кончится! — квадратночелюстной детектив заговорил впервые с начала дела, и это показывало, что и он был человеком: несмотря на суровый вид, эмоции были не чужды и ему.

— Арестуйте заодно и Серебряную Сандалию, — заметил Колтон. — Она тоже призналась.

— Это ложь! — огрызнулся Брэкен. — Я сам сделал это! Заберите меня!

— Вы подозрительно торопитесь, — в этих словах Колтона капитан Макманн уловил явный намек. Он подскочил к столу, за которым сидела молчаливая старуха. Он окинул ее взглядом. Она не шевелилась.

— Как вы связаны с убийством? — выпалил полицейский. — Не лгите! Говорите!

В ответ она даже не моргнула. У нее был двадцатипятилетний опыт притворства. Она бесстрастно смотрела на бумагу с россыпью странных символов.

— Это я виновен, говорю я вам! Только я! — выкрикнул побледневший от страха и ярости Брэкен.

Но на него обратил внимание лишь полисмен, державший его за локоть. Капитан Макманн глядел на Серебряную Сандалию. Торнли Колтон вел себя, как безучастный зритель, которому стало скучно.

— Вы арестованы за убийство того человека! — выпалил капитан.

— Его звали Джон Неилтон, — сухо вставил проблемист.

— Откуда вы это знаете? — Макманн резко обернулся к слепому. Колтон указал на старуху.

— Это его сестра, — пояснил он.

На секунду полицейского поразило новое свидетельство того, что слепой опережает его. Но лишь на секунду — упрямство не позволило ему остановиться. Схватившись за край стола, он склонился над старухой.