Серебристая Чаща. 1 часть - [14]

–Может, это оттого, что ты вечно голодаешь? Ограничиваешь себя? – как-то совершенно верно предположила ее мать.

Сначала Маргоша вскинулась на нее:

–Не хочу походить на тумбу, как некоторые!

Потом Маргоша задумалась и решила прислушаться к матери. Все же той удалось зачать и выносить… Маргоша расслабилась и стала себе позволять наедаться вдоволь. Алексей скоро заметил перемену в ее внешности и даже сделал ей замечание, что за ним раньше не водилось. Наверное, она его прежде устраивала по всем фронтам, а тут такое:

–Что-то ты поправилась сильно… Некрасиво выглядишь. – Алексей почувствовал в своем голосе раздражение и осекся. Он же обещал себе!

Маргоша изменилась в лице, на глазах показались слезы.

–Мне доктор велел, – пробормотала она.

–Доктор? – Алексей изогнул бровь. Его несло, словно прутик по реке. Он знал, что, если не остановится, то их жизнь перестанет быть такой спокойной, такой предсказуемой. Алексей не хотел этого, поэтому он сжал кулаки и поскорее покинул квартиру. Маргоша впервые видела мужа таким недовольным. Подумаешь, поправилась! Она привыкла к тому, что Алексей скуп на эмоции, как на хорошие, так и на плохие. Она знала его только с той стороны, с какой он позволял знать. Ее удивила такая реакция на свою внешность. Было обидно. Губы задрожали, и Маргоша, наплевав на то, что скоро начинается учебный день, расплакалась. С этой минуты, когда она дала волю слезам, пошла полоса тоскливая и серая. Они с мужем перестали, вообще, делиться своими мыслями, мало разговаривали, выходные проводили врозь.

Маргарита Васильевна не понимала, что происходит. Ей и в голову не могло прийти, что Алексей избегает ее. Однако это было именно так. Как-то Маргоша подошла к зеркалу и критически осмотрела себя. А ведь она изменилась. Бедра стали пышными, волосы словно раза в два гуще. Она крутилась перед зеркалом, и, несмотря на явно лишний вес, нравилась себе. Эта женщина в зеркале не имела ничего общего с зажатой и вечно голодной Маргошей. Жаль, что ее такую вдруг манящую и красивую муж разлюбил. Маргоша сделала такой вывод в тот момент, когда он сделал опрометчивое замечание по поводу ее внешности. Странно, но она не больше не чувствовала ни обиды ни разочарования. Ей удивительно было безразлично мнение супруга. Она ощущала себя спокойной, величавой самкой слона. Может, просто начиналась осень, и это хандра на нее напала? Чем ещё можно объяснить нежелание бороться за любовь Алексея. Ведь она любила его. С их последней ночи перемирия прошло уже больше двух месяцев, но Маргошу это не трогало. Она превратилась в незыблемую глыбу невозмутимости. Маргоша стала одеваться на работу. Юбка в талии стала нещадно жать. Ну и ладно, давно следовало ее сменить. Зато прическа Маргошу радовала, как никогда. Волосы, прежде больше напоминающие пух, стали плотными и тяжёлыми. Раньше Маргарита Васильевна старалась запрятать их в пучок, теперь же распускала по плечам, уверенная в том, что они не будут от каждого дуновения ветерка топорщится по сторонам словно одуванчик. На уроках литературы в последнее время ее клонило в сон. Вот и сегодня, пока она дала ребятам задание читать по очереди несколько предложений, под монотонные голоса веки Маргоши потяжелели. Она закрыла глаза и, вероятно, уснула на несколько минут. Резкий звук звонка на перемену заставил ее вздрогнуть. Маргарита Васильевна быстро оглядела лица школьников и поняла, что никто не заметил мимолётной дрёмы.

–Дома дочитаете до конца, – чуть охрипшим голосом велела Маргоша.

Ученики тихонько повозмущались и потянулись к выходу. Ещё бы не возмущаться! Маргарита Васильевна задала на дом дочитать любимейшее произведение всех времён и народов, а именно "Войну и мир"…

А потом были посиделки в учительской. Биолог принес вафельный торт на свой день рождения, о дате которого забыли все учителя. Поэтому буквально за спиной именника срочно насобирали на подарок и вручили биологу открытку с коробкой шоколадных конфет. Маргошу вдруг стало мутить от такого обилия шоколада, она быстро поднялась и выбежала из учительской. Еле успела дотянуть до туалета, где ее застали приступы неудержимой рвоты.

–Что это с ней? – переглянулись оставшиеся в кабинете преподаватели, но тему развивать не стали, потому что перемена подходила к концу, а торт доесть ещё не успели.

Маргоша сказалась в школе больной и отправилась в амбулаторию. Ей казалось, что у нее поднялась температура. Она чувствовала себя больной и немощной. В очереди к терапевту сидела пожилая женщина и дочка Алексея. От неожиданности Маргарита Васильевна развернулась и не смогла себя заставить присесть возле кабинета. Ничего с ней страшного. Так пройдет. Под ироничную ухмылку юной девушки Маргоша развернулась и ушла прочь. Она давно не приходила домой так рано. Было странно видеть пустую квартиру и слышать тиканье настенных часов. В ее доме не было ни пылинки, все вычищено и выскоблено. Алексей поддерживал это ее стремление содержать квартиру предельно чистой. Но одно дело поддерживать, а другое дело – помогать с этим. Алексей абсолютно не помогал. Единственное, что он делал по дому – это расставлял вещи в таком порядке, который ему нравился. Ножи должны висеть строго по размеру, чашки и тарелки тоже. Лоснящаяся от гуталина обувь должна быть поставлена как можно аккуратнее. Если было иначе, то серьёзного и занудного разговора Маргоше не избежать. Первый год брака эти мелочи ее не раздражали. Каждый сходит с ума по своему, и это не худший вариант, на чем можно свихнуться. Маргоша расставляла всё чуть не по линеечке, раскладывала рубашки и майки ровными стопками. Все было в удовольствие тогда. Бывало, конечно, что Алексею что-то не нравилось. То обувь не успела помыть, то замок входной двери закрыла не на два оборота, а на один. Или, к примеру, салфеток в салфетнице почти не осталось. Ну, скажет: