Сердце Великана - [15]

— Где твоя парадка? — спросил шепотом Гарвис, когда я встал рядом сцепил руки перед собой и напустив скорбное выражение на лицо. Слово «парадка» он перенял у нас. Наверное, скоро начнет и матерится, если так пойдет дальше. Гарвис прилетел к нам из Австралии. Для обмена опытом. У них тоже случались атаки великанов. Скоро загадят пол-Австралии радиацией, если так пойдет дальше.

Нападение случались не так часто, как у нас, но на них первым напали таким образом. У Австралийцев тоже были группы убийц великанов. И великанов тоже приходилось иногда ньюкать. У Гарвиса на счету был даже Назгул. Но в Японии принимать участие в атаках он не мог. Его могли убить на задании и никакого опыта он не передал бы там своим. У нас все было суровее. Жестче.

— В химчистке, — соврал я.

Гарвис только вздохнул и пригладил свои рыжие вихри. Формально он был мне начальник. Инструктор прикомандированный к нашему отряду. Но количество убитых мной титанов, ставило его в неловкое положение. Это я ему мог бы инструкции давать, как надо атаковать пришельца…

Церемония завершилась салютом из винтовок М16 и гробы с телами «фей-шахидок» опустили в могилы. Хоронили наших тут же. На базе. Плача родственников, после окончание церемонии, я конечно не выносил. Нервы разносит. И так порядком «изношенные». Поискал глазами Тоху.

— Где Тоха? — спросил я Гарвиса, когда толпа начала расходится.

— Сзади, — бросил Гарвис, не оборачиваясь.

Я обернулся. Тоха сидел в инвалидной коляске в сопровождении своей матери. Тоже в белоснежной парадной форме. Прямо адмирал. Увидев, что я на него смотрю, он помахал мне рукой, дернул свою мать за рукав. Актриса тоже приветливо улыбнулась мне. Я подошел к ним. Гарвис последовал за мной и быстрым шагом, опередив меня, пожал руку Антону:

— Антон, здравствуйте! Леди Людмила, очень рад что вы пришли…

Я остановился, глядя на скалящегося Тоху. Выглядел он точно как ветеран флота, которого шрапнелью обездвижило во время морского сражения. И теперь он вынужден в коляске и орденах просить милостыню на площади. Его парадная форма в отличии от обычной была украшена золотой нитью и морским флагом советского флота. Ингина работа. Девчонка была дизайнером одежды в колонии. Гарвис что-то вполголоса говорил Людмиле Александровне. Мать Тохи, похоже, действовала на Гарвиса, как наркотик. Актриса с которой можно поговорить о классиках русской литературы. Что еще надо? С компьютерным поколением, которое он тренировал на базе, это было невозможно в принципе. Да еще красивая, несмотря на возраст. Они немного отошли, разговаривая.

— Ты знаешь на кого похож? — спросил я Тоху.

— Знаю. На ветерана флота, который милостыню просит. Я на себя в зеркало посмотрел, когда выходил.

Я хмыкнул, стервец до сих пор мысли читает.

— Ты приземлятся собираешься? — спросил он неожиданно серьезно.

Я удивился его настойчивости в этом вопросе. Что он ко мне пристал с этим?

— Слушай, Хохмач. Тебя это каким боком задевает? Не буду я никуда приземлятся.

Тоха запнулся на мгновение и сказал шепотом, глядя в сторону прикрывая ладонью рот:

— Откати меня, чтобы эти двое не слышали. Поговорим.

И тут же громко:

— Мам, мы со Старым покатаемся вокруг.

— Конечно, Тоша.

Я подтолкнул его кресло к дорожке вокруг тренировочного полигона. Прямо как в детском саду: «мам можно мы тут с другом покатаемся? Без проблем Тоша».

О чем он хочет поговорить, интересно?

Тоха молчал целую минуту пока я его толкал по дорожке. Кресло было легкое. Одной рукой мог без усилий катить.

— Ну.

— Не нукай, Старый. Тебе надо приземлится. Обязательно. Пока они не узнали.

Я опешил. Во дает! О чем этот поганец говорит вообще?

— Кто не узнал?

— Кончай прикидываться. Пока отдел не узнал. Если они узнают, тебя запрут. А может даже опыты будут делать. «На мозгах».

Я остановил кресло. Под ложечкой у меня засосало. Нехорошее ощущение. Словечко-то какое — «на мозгах».

— Ты совсем поехал, Тоха?

— Кончай уже. Нашел кого обманывать. Я знаю, что ты каждый раз можешь валить эйлиена. Ты знаешь, где у них сердце.

— Я же последние три раза никого не валил, ты бредишь Тоха.

— Не смеши мои белые тапочки, Адам. Точнее сказать, мою титановую коляску. Ты нарочно не валил великана в последних миссиях. Дал один раз мне вальнуть. Ракетой вывел. Я только стрельнул удачно. И в последний раз, ты знал где сердце у Саурона. Зуб даю и Ареса завалить можешь, если прижмет. Ты не такой как все. Да у тебя реакция такая же, как у меня. И на подвесе ты не особо блещешь. Сдаешь без проблем норматив конечно, что с твоим опытом полетов — плевое дело. Но ты знаешь, каким-то образом, где у них сердце. Или быстро узнаешь это. Не обманывая меня.

— Ты ошибаешься, Антон…

— Не обманывай меня.

— Ты ошиб…

— Не обманывай меня! Елки палки, еще друг называется!

— Я тебя не обманываю! Я сам не знаю, почему нахожу сердце!

Я почти крикнул это. Прохожие удивленно оглянулись на нашу перепалку.

Тоха раскрыл рот от удивления. И вдруг перешел снова на шепот:

— Так ты сам не знаешь почему?

— Нет. Не знаю.

— Значит ты все же нарочно не валил великанов? Я прав?

Что я мог ему ответить? Да, у меня бывает ощущение где расположено сердце. Я даже слышу его. Как оно скрипит. То на низких, то на высоких частотах. Сердце «шумит», хотя это конечно иллюзия. За шумом реактивного ранца или рева великанов вряд ли что-то можно услышать. Скорее это была телепатия какая-то. Такая же загадочная как годовой провал в моей памяти. Не думал, что Тоха меня раскусить.