Сердце Ведьмы - [12]

– Да, так их иногда называют.

Ангербода встала, бросила последний взгляд на поляну и, развернувшись, направилась обратно в сторону пещеры. Она услышала, как Локи последовал за ней, и всю дорогу домой он ныл и жаловался, совершенно не придав значения её беспокойству от обнаружения руин:

– Так что там с завтраком?

Вскоре после этого мужчина ушёл и некоторое время не объявлялся, оставив её наедине со своими размышлениями. На поляну она больше не возвращалась, опасаясь, что если сделает это, то просто будет сидеть там, вслушиваясь в шепчущие на ветру голоса, ожидая, когда что-то произойдёт, и воспоминания пробудятся в ней, открыв, почему так сильна её связь с этим древним местом. Так что на всякий случай она держалась от развалин подальше. Без Локи, который мог бы привести её в чувство, она боялась, что может и сама окаменеть на этой поляне – будет вглядываться в валуны днями напролёт, как он и сказал, пока не превратится в один из них.

Несколько дней спустя, поздним вечером, Локи зашёл в пещеру и с обеспокоенным видом сел рядом с ней. Ангербода приподняла со своих плеч край шерстяного одеяла и накрыла гостя. Подобная близость заставляла её сердце замирать, и она ругала себя за это. Снова пришло это головокружение, ощущение нехватки воздуха – но в этот раз ей некуда было сбежать.

Локи ничего не заметил. Его взгляд был прикован к огню, а её – к его губам. Раны уже полностью зажили, но, как она и предупреждала, шрамы с одной стороны были заметнее, чем с другой.

– Оно тебя не пугает? – спросил он.

– Ты о чём?

– Пламя. Ты его не боишься? После того, что случилось.

Ангербода покачала головой.

– Нет.

– Разве тебе не было больно?

– Открыть тебе секрет?

– Зависит от того, нужно ли мне пообещать, что сохраню его.

Колдунья наклонилась к нему, не обращая внимания на щемящее чувство в груди от их близости, и понизила голос:

– Исцеление было хуже ожогов. Потому что, сгорая на костре, я могла покинуть своё тело и ничего не чувствовать. Кстати, сердце я вернула на положенное место таким же образом.

– Серьёзно? Я слышал, что искусство сейда позволяет делать подобное, но разве ты не поклялась больше ничем таким не заниматься? После всего, что случилось с тобой, когда ты была Гулльвейг…

Ангербода пожала плечами:

– Да, но я не уходила далеко.

В противном случае Один мог бы узнать, где я скрываюсь.

Это была одна из многих причин, по которым колдунья зареклась впредь творить сейд. Если она зайдёт в своих бестелесных странствиях слишком далеко, то рискует уткнуться в Иггдрасиль, исполинский ясень, объединяющий Девять Миров, центр Мироздания. Один с лёгкостью путешествовал по мировому древу, так что она не осмеливалась даже приближаться к нему.

Локи ничего не ответил, и Ангербода повернулась к нему и сменила тему.

– Так что у тебя стряслось? Ты приходишь сюда только в те дни, когда тебе скучно или когда у тебя неприятности. Сегодня, судя по всему, подходит второе.

– Вовсе нет. – Локи поджал губы, словно пытаясь сдержаться, но слова всё равно посыпались наружу. – Ну ладно, слушай… Недавно в Асгард пришёл один великан-строитель вместе со своим жеребцом и предложил возвести неприступную стену вокруг города в обмен на Фрейю. Ещё он, правда, попросил солнце и луну, но всем же понятно, Фрейя ему ценнее всего.

– Вот уж действительно… – пробормотала колдунья. – Но, конечно же, асы не согласились на это.

– И правда, вот только они согласились, – ответил Локи, неловко ёрзая. – С некоторыми условиями. Стараниями вашего покорного слуги.

– И что же это были за условия?

– Ну, великану было предложено выполнить всю работу за меньшее время, и он согласился, при условии, что сможет использовать при строительстве своего коня. Асы обдумали это и спросили моего мнения, а я сказал им, чтобы соглашались. Мне-то что? Нам нужна была стена, и этот незнакомец был готов её построить. Проблемы я тогда не видел.

– Тогда в чём проблема сейчас?

– А в том, что жеребец строителя оказался невероятно силён, и стена уже почти завершена. Асам вот-вот придётся расстаться с тем, что они поставили на кон, и они считают, что это моя вина, а значит, мне всё и исправлять. По крайней мере, так заявил Один, когда наступил мне на горло и грозился оторвать голову. Так что теперь я должен что-то сделать, и я даже знаю, что именно, но… Я просто чувствую, что всё это добром не кончится. Хотя, конечно, любой исход лучше, чем расстаться с головой.

– Возможно, единственный выход – впредь держать свой рот на замке, пока кто-нибудь другой этот замок на него не навесил, – шутливо посоветовала Ангербода. – В очередной раз.

Локи улыбнулся, в его глазах плясали отблески огня.

– С удовольствием бы посмотрел на это.

Через некоторое время после его ухода, пока ведьма собирала хворост, перед ней вдруг возникла лошадь. Ангербода так испугалась неожиданного прикосновения к руке, что чуть не выронила растопку, которую удерживала на согнутом локте, как младенца.

– О, привет, – пробормотала она рассеянно, но затем задумалась, что это за лошадь может бродить в этом лесу, да ещё и так бесшумно подкравшись к ней. Так что она остановилась и уставилась на животное, а оно в ответ воззрилось на женщину с ужасно грустным выражением на морде.