Сердце в когтях - [34]

— Не дергайся, Витя — ледяным тоном сказала ему докторша, — если тебе нужен заложник, а не война.

Алена поплелась за ними. Вооруженная группа людей топталась на месте в нерешительности. Приказов к действиям от командира им не поступало. Оказавшись на виду для тварей, Мара крепко обняла командира за плечи одной рукой и другой замахала в сторону своего лагеря, сверкая своей белоснежной улыбкой.

— Может быть… — Алена дотронулась до браслета, собираясь включить его, чтобы этим сообщить Андреду о проблеме. Но, обжегшись об убийственный взгляд Мары, закончила, — тебе все же вернуться?

— Так. Постояли и достаточно. Пошли, — потащила докторша Виктора обратно в сторону гарнизона через некоторое время, — Они уже должны были понять, что иду сама.

Оказавшись снова в тени, командир роты схватил Мару за воротник плаща и притянул к своей каске:

— Если бы не понял, что не ударишь в ответ из дипломатических соображений, дал бы в морду, — спокойно ответил ей Виктор, — ты не тварь, ты сука. Но если не прекратишь провоцировать людей, я тебя все же застрелю.

Мара скривила губки в саркастической ухмылке. Алена вцепилась в руку Мары, придвигаясь к ней как можно ближе.

Та попыталась выдернуть кисть из Алениных пальцев. Но, без применения силы ей бы это не удалось, Алена держала руку крепко.

— Отпусти.

— Нет. Мне так спокойней, — закачала головой Алена.

— Чем же? Я не могу драться одной рукой.

— Вот именно, чтобы не дралась. Если тебя убьют, Андред будет в бешенстве, — грустно прошептала Алена, — я и так не представляю его настроения теперь, когда ты осталась. Это ты чтобы не уезжать?

— Я делаю это ради него, — спокойно ответила докторша, оставляя попытки освободить руку, — Без меня тебе не обойтись. Они тебе не верят.

— Ох, Мара, — невольно повторила Алена недавние слова Андреда, и добавила, — на его месте я бы женилась именно на тебе.

— На его месте я бы сделала то же самое, — согласно кивнула Мара.

— Пожалуйста, не отходи от меня ни на шаг, — умоляюще попросила Алена, и добавила, — И не называй меня зверюшкой.

— Уговорила, — снисходительно улыбнулась пантера, свободной рукой надевая каску и плащ.

Командир построил часть роты, которая окружила девушек со всех сторон, и сам пристроился к Маре с другой стороны от Алены. Непроизвольно, крепче сжимая руку докторши, Алена старалась сдержать слезы отчаяния. Очередной кошмар, похоже, только начинался. Мара сжалилась и сжала ее руку в ответ. Что ж, по крайней мере, в этом кошмаре ей будет не одиноко.

— Алена Леонидовна, — заставил ее вздрогнуть голос командира роты, — при мне вас больше никто не тронет. Обещаю.

Алена повернула голову и посмотрела на него безжизненными глазами.

— Ее тоже никто не тронет, — добавил командир и отвернулся.

Свет прожекторов покинул шоссе и провожал их почти до самого городка. Затем погас.

До пропускного пункта в бетонном заборе бывшего военного городка они дошли уже затемно. Не особо высокий забор в новых условиях переделывать не стали, а просто дополнительно огородили с внешней стороны несколькими рядами заграждений колючей проволоки. Заросли которой также топорщились и поверху забора. С внутренней стороны забор охраняли служебные собаки. Если бы тварь захотела пробраться на территорию через забор, собаки бы, конечно, никого не спасли, но успели бы поднять тревогу. Проходов было всего шесть. Из них два были не выходами, а переходами с территории поселка на территорию казарм, которая также была ограждена собственным забором. И, на которой, находились все административные здания гарнизона, включая госпиталь. Туда и направлялась сейчас группа, ведомая командиром одной из рот охраны границ нейтральной территории. На первом пропускном пункте они задержались, и командир довольно надолго исчез в будке, очевидно, связываясь с начальством. На девушек тяжело косились из–под темных касок, но никто не пытался с Аленой заговорить. Не пыталась и она.

Чувствуя себя попавшей в параллельный мир, где ее никогда не существовало и она никому не знакома. Иначе она не могла объяснить такую резкую перемену отношения к себе на почти враждебное. У людей, с которыми прожила несколько лет в тесном пространстве гарнизона, практически маленькой деревни, где все друг друга знают, друг на друга полагаются и оказывают взаимную поддержку. Она не могла понять, как же такое могло случиться и как теперь лечить людей, которые ей не верят. Неужели в гарнизоне все же появился новый врач. И в ней теперь просто нет былой необходимости. Но, даже если так, даже если ей нашли замену, разве можно так сразу заменить несколько лет прекрасных отношений на полное отчуждение? За что? Пока она бессильно плавала в тяжелом водовороте невеселых мыслей, группа добралась до перекрестка, на главной дороге поселка. Но, вместо того, чтобы свернуть к пропускному пункту на территорию регулярных сил, бойцы направились дальше по прямой. Вдоль рядов темных деревенских домиков, огороженных деревянными заборами, слабо освещаемыми светом фонарей на воротах и кое–где еще горящими окошками. Спустя какое–то время она поняла, куда они идут. Они шли к ее домику. Но почему? Как же так, она ведь вернулась с вражеской территории, и ее даже не попытаются допросить? И даже если так, то есть еще Мара. Ее то уж точно должны были сначала арестовать и где–нибудь запереть, а уж потом разбираться с Аленой. Что–то было не так. Пока ее не было, произошло что–то явно необычное, что заставило измениться все вокруг. И Алена не решалась спросить Виктора что именно.