Сердце в когтях - [10]

— У Вас есть какие–то предложения, чтобы решить эту проблему? — поинтересовалась тварь.

— У меня? Нет, — покачала головой Алена, — это же Вы устроили эту проблему, вот и решайте ее сами.

Тварь остановила на ней взгляд, проникшийся удивлением.

— Мне кажется, или только что Вы отказались от Вашей демонстративной независимости, предоставляя решения относительно Вас мне одному?

Послышавшиеся ей издевательские нотки голоса заставили девушку испытать раздражение и встряхнули от накатившей усталой апатии.

— Мне кажется, или Вы не слишком проницательны? — отрезала она, — а что если я последовала своему совету Вам, относительно изучения наших видов и уже приступила к работе? Что если мне просто интересно наблюдать, как Вы выйдете из этого положения?

— Хм, как неоднозначно, — поразилась тварь, — немедленного ответа нет. Вы победили. Что ж, тогда мое решение будет первоначальным. Вы передаете инструкции Вашему персоналу прямо здесь через присутствующих людей, и таким же образом улаживаете незавершенные планы. После чего идете с нами. В мед. центре Вам выдают нашу униформу и Вы переодеваетесь. После чего любому из наших людей придется хорошенько подумать, прежде чем на Вас напасть. И пока Вы находитесь со мной, враг Вы мне или нет, но члена моей семьи я намерен защищать если потребуется, то и ценой жизни. Каким будет Ваш ответ?

Алена уже не пыталась думать ни о городке, ни о своих делах, ни о правильности и целесообразности своих прежних поступков. Сейчас она решила, что избавление от хаоса и возвращение трезвости суждений возможно только если принять как факт, что ее жизнь коренным образом изменилась. И начать жить уже сейчас этой новой жизнью. И во всех дальнейших рассуждениях исходить из этого. Теперь она не только врач. Она шпион.

Я шпион, я шпион… вернее, разведчик, — уговаривала она себя. Прогоняя все мешающие этому статусу мысли и раскладывая все другие по удобным мысленным папкам. После принятия этого решения в голове немного прояснилась. И ей показалось, что она заметила взгляд твари, вскользь брошенный на заместителя командира полка, который мелькал в толпе и раздавал какие–то распоряжения. Ей показалось, что целью твари, с которой та пыталась увести ее в свой лагерь прямо сейчас, были не только ее безопасность и жгучий научный интерес, но и намерение не дать ей получить инструкции и указания относительно своих действий на их территории. Как он и говорил, кое–что о людях ему известно, он смог разобраться в том, что она довольно далека от военных премудростей. И пытался не дать ей получить преимущество в сложившихся обстоятельствах. «Что ж, мы еще посмотрим кто кого. Ты сам сотворил себе шпиона, товарищ муж, — мстительно подвела итог своим рассуждениям совершенно измученная Алена, — а я привыкла всегда все делать педантично наилучшим образом. Потому и была отличницей в школе и институте. Но ты этого не знаешь».

— Хорошо, — наконец решила она, — пойду с вами. Через полчаса.

— Через полчаса и не раньше, — жестко повторила она, заметив, как он открывает рот, чтобы что–то сказать, — а теперь мне надо уладить свои дела и прошу Вас мне не мешать.

С этими словами, она обошла тварь и устремилась к заместителю командира, на ходу формулируя все наиболее важные вопросы и просьбы, которые хотела с ним обсудить.

Глава 6

Идти в толпе высоких тварей Алене было не очень уютно. Их рост и количество значительно затрудняли обзор. На этой стороне шоссе она еще никогда не была. На аванпост она попала по мобилизационному предписанию переводом из Санкт — Петербурга. До того ей не приходилось бывать в этих краях. Стараясь не замечать тяжелых угнетающих взглядов, которыми щедро осыпали ее идущие рядом твари, она разглядывала местность. Дальневосточный ландшафт и раньше пришелся ей по душе. Но, на их стороне было относительно равнинно, за городком начинался таежный лес, а на этой стороне шоссе были сопки. Похожие на громадных окаменевших динозавров. Не по–военному жизнерадостно–розовые от осеннего цветения багульника. Не раз ей хотелось тут побывать. Но она всегда думала, что произойдет это только тогда, когда людям удастся занять эти территории. Видимо ее желание было настолько сильным, что решило осуществиться без долгих отлагательств. Раньше она никогда не считала себя везучей. Начиная со школы. За сделанные ею работы в помощь кому–то хвалили других. Ее же успехи воспринимались как сами собой разумеющиеся и особыми заслугами не считались. Редкие парни, которые с ней знакомились, в конечном итоге выбирали ее подруг. И на работе, за ее бессонные ночи повышали ее шефов. Менялись парни, подруги, шефы, не менялась только ее жизнь. Она всегда была поддержкой для кого–то, и только. Даже война не изменила этого. Ее индивидуальности никто никогда не замечал. И вдруг все изменилось. Начиная с мальчика–твари. Что он делал в городке, когда все другие твари были на насыпи? Почему она проснулась именно тогда, когда он был на открытой местности, заметен, и уже не мог отказаться от нападения? Почему при всей ее беззащитности погиб он, только потому, что ей не удалось спастись, споткнувшись о лопату? Закончилась ее полоса невезения? Или ее невезение преодолело свой пик и, преобразившись в ультраневезение, по сути, такие же редкие стечения обстоятельств, как и везение, стало неотличимо от него? И сделало ее самым уникальным человеком на планете.