Сердце тьмы и другие повести - [88]

- В чем дело? - спросил Джеспер.

- Хотел бы я знать, чем это кончится, - сказал тот голосом, в свое время очаровавшим даже положительную Фрейю. Но куда девался теперь его чарующий тембр? Эти слова прозвучали, как карканье ворона.

- Вы больны, - решительно сказал Джеспер.

- Лучше б я умер! - последовал неожиданный ответ, вырвавшийся у Шульца под влиянием какой-то таинственной тревоги.

Джеспер пристально посмотрел на него, но не было времени расследовать эту болезненную вспышку лихорадящего человека. По-видимому, он все-таки не бредил, и в данный момент приходилось этим довольствоваться. Шульц метнулся вперед.

- Этот парень что-то замышляет! - в отчаянии воскликнул он. - Он хочет вам повредить, капитан Эллен. Я это чувствую, и я...

Он задохнулся от непонятного волнения.

- Хорошо, Шульц. Я не подам ему повода, - оборвал его Джеспер и прыгнул в шлюпку.

На борту "Нептуна" Химскирк стоял, широко расставив ноги, в потоке лунного света, и его чернильно-черная тень падала прямо на шканцы. При появлении Джеспера он не сделал ни одного движения, но почувствовал, как в груди поднялось что-то напоминающее напор морской волны. Джеспер молча остановился перед ним и ждал.

Очутившись лицом к лицу в непосредственной близости, они сразу впали в тон своих случайных разговоров в бенгало старика Нельсона. Они игнорировали существование друг друга: Химскирк - угрюмо, Джеспер - с полным спокойствием и равнодушием.

- Что происходит на этой реке, откуда вы только что прибыли? - тотчас же спросил лейтенант.

- Я ничего не знаю о беспорядках, если вы это имеете в виду, - ответил Джеспер. - Я выгрузил там рис, за который ничего не получил в обмен, и ушел дальше. Сейчас там нет никакой торговли, но они умерли бы с голоду через неделю, если бы я не завернул туда.

- Вмешательство! Английское вмешательство! А предположим, что эти негодяи ничего иного не заслуживают, как подохнуть с голоду, а?

- Вы знаете, там есть женщины и дети, - тем же ровным голосом заметил Джеспер.

- О да! Когда англичанин говорит о женщинах и детях, можете быть уверены, что тут дело нечисто. Ваше поведение будет расследовано.

Они говорили поочередно. Казалось, это были бесплотные духи - одни голоса в воздухе; они смотрели друг на друга, как на пустое место, или, в лучшем случае, с тем вниманием, какое уделяют неодушевленному предмету не больше... Но затем наступило молчание. Химскирк неожиданно подумал: "Она расскажет ему все. Она расскажет ему, когда, смеясь, повиснет у него на шее". И бешеное желание уничтожить Джеспера тут же, на месте, чуть не лишило его чувств. Он лишился голоса, зрения. Секунду он буквально не видел Джеспера. Но он слышал, как тот осведомился, словно обращаясь ко всей вселенной:

- Итак, я должен заключить, что бриг задержан?

Вспышка злобного удовлетворения помогла Химскирку прийти в себя.

- Да, он задержан. Я отведу его на буксире в Макассар.

- Суд решит, законный ли это поступок, - сказал Джеспер, поняв, что дело становится серьезным, но говоря с напускным равнодушием.

- О да, суд! Конечно. А вас я оставлю здесь, на борту.

Ужас Джеспера при мысли о разлуке с его бригом проявился в том, что он застыл на месте. Но это продолжалось только один момент. Затем он повернулся и окликнул бриг. Мистер Шульц ответил:

- Да, сэр.

- Приготовьтесь принять кабельтов с канонерки. Нас отведут на буксире в Макассар.

- Бог мой! А для чего это, сэр? - донесся слабый беспокойный возглас.

- Любезность, как я полагаю, - иронически крикнул Джеспер, вполне владея собой. - Нас мог застигнуть здесь штиль... на несколько дней. И гостеприимство. Мне предложено остаться здесь - на борту.

Ответом на это сообщение было громкое, отчаянное восклицание.

Джеспер с беспокойством подумал: "Эх, у парня нервы совсем расходились", - и с какой-то новой смутной тревогой пристально поглядел на бриг. Мысль, что он разлучен с ним - первый раз с тех пор, как они встретились, - потрясла его напускную беспечность, потрясла его мужество до самых оснований, - а эти основания были заложены очень глубоко. Все это время ни Химскирк, ни даже его чернильная тень не шевелились.

- Я думаю послать команду шлюпки и офицера на борт вашего судна, сказал он в пространство.

Джеспер, оторвавшись от созерцания брига, повернулся и бесстрастно, почти без всякого выражения в голосе заявил протест против всей этой процедуры. А думал он о задержке. Он считал дни. В сущности, Макассар был ему по пути, и если бриг поведут на буксире, он даже сэкономит время. С другой стороны, не удастся избегнуть досадных формальностей. Но все это было слишком нелепо. "Таракан взбесился, - думал он. - Меня немедленно освободят. А если нет, то Месману придется за меня поручиться". (Месман был голландский купец, с которым Джеспер вел дела, - важная особа в Макассаре.)

- Вы протестуете? Гм! - пробормотал Химскирк и еще некоторое время оставался неподвижным, широко расставив ноги и опустив голову, словно изучая свою собственную забавную расщепленную тень. Затем он дал знак шарообразному канониру, державшемуся поблизости и застывшему, как скверно набитое чучело жирного человека, с безжизненным лицом и блестящими глазами. Тот подошел ближе и остановился.