Сердце помнит. Плевелы зла. Ключи от неба. Горький хлеб истины. Рассказы, статьи - [39]

— Вечно у тебя что-то получается, — с любовной насмешкой замечает Елена Дмитриевна и указывает на кушетку, где лежат аккуратно сложенные гимнастерка и бриджи. — Переодевайся, с утра приготовила.

— Откуда ты знала? — удивляется Андреев.

— Я о тебе все наперед знаю.

— Ты у меня хиромант, — посмеивается Андреев. — Переложи, пожалуйста, документы из кителя в гимнастерку.

Елена Дмитриевна подходит к креслу, на спинке которого распят китель, забирается рукой в нагрудный карман…

Андреев с аппетитом ест голубцы. Вдруг его что-то встревожило: он смотрит прямо перед собой застывшими глазами, затем кладет на стол вилку, нож, с трудом проглатывает еду и опасливо поворачивается к жене.

Так и есть: Елена Дмитриевна уже рассматривает обнаруженную в кармане фотокарточку Ани.

— Саша!.. — с изумлением восклицает Елена Дмитриевна. — Да ты с ума сошел!.. Пли верно говорят: седина в висок, а бес в ребро?!

В столовой появляется чопорная старушка в белом переднике. Это мать Елены Дмитриевны. Она несет на блюдце стакан с компотом. Увидев в руках дочери фотокарточку, сбоку рассматривает ее и восторженно восклицает:

— Какая славненькая! Как ягодка! Кто это, Леночка? — и ставит на стол компот.

— Это моя подруга, мама, — с напускным безразличием отвечает Елена Дмитриевна и прислоняет фотокарточку к вазе, стоящей на верхней крышке пианино. Затем опять к матери: — Отнеси, пожалуйста, тарелки на кухню.

Старушка собирает со стола тарелки и, еще раз посмотрев на фотографию, уходит.

— Зачем ты сказала маме неправду? — спокойно спрашивает Андреев, придвигая к себе компот.

— А что я должна была ей сказать, если ты молчишь?

— Да я и подумать не успел!

— Подумать или придумать? — Елена Дмитриевна смотрит на мужа с такой улыбкой, что тот невольно чувствует себя виноватым.

— Да не глупи ты, Леночка! — Андреев без всякого аппетита отхлебывает из стакана компот. — Там на обороте есть какая то надпись.

— Не имею привычки читать чужие надписи.

— Понимаешь, на огневой позиции поднял, — Андреев объясняет так, будто действительно сочиняет. — Лейтенант один выронил из книги… Хотел тут же отдать, но ему надо было садиться за электронную аппаратуру. Думаю, разволнуется… А потом позабыл…

Комната общежития офицеров-холостяков. Вечер. Горит электрический свет.

Перед небольшим зеркалом, приставленным к стопке книг на тумбочке, сидит в майке лейтенант Самсонов и аккуратными кольцами укладывает на мокрой голове волосы.

— Зачем терзаешь себя каждый вечер? — насмешливо спрашивает лейтенант Маюков — розовощекий крепыш в очках. Он склонился над столом, на котором лежат различные инструменты, запчасти, радиолампочки. На краю стола — обнаженный блок обучающей машины, из которого выбиваются жгуты разноцветных проводов. Кажется что Маюков плетет из этих проводов хитроумную паутину. — Если хочешь быть курчавым, сходил бы в дамскую парикмахерскую.

— Какой же уважающий себя мужчина так низко падет? — посмеиваясь, отвечает Самсонов. — Давай лучше сообразим какой-нибудь электронный прибор для завивки волос.

— Эврика! — восклицает Маюков. — Родилась идея создания нового кибернетического устройства! Ваня, сделай где-нибудь зарубку для истории! — обращается Маюков к лейтенанту Кириллову, который озабоченно перелистывает на своем столе книгу за книгой. Он ищет пропавшую фотокарточку и не слышит обращенных к нему слов.

— Лейтенант Кириллов! — снова окликает его Маюков.

— Га?! Что?.. — очнулся Кириллов.

— О чем так обстоятельно размышляешь? Может, стабильность параметров нарушена?

— Да нет, — вяло улыбается Кириллов и, поднявшись с места, подходит к Маюкову.

— Включи красный провод. — просит Маюков.

Кириллов берет красный провод со штепселем на конце и ищет нужное гнездо на щитке.

В это время под окном призывно сигналит машина. Лейтенант Самсонов с повязанным на голове полотенцем подходит к окну, распахивает его и тут же испуганно отшатывается.

На асфальтовой дороге, проходящей мимо дома, где живут молодые офицеры, стоит «Волга».

— Лейтенант Кириллов дома? — слышится из машины голос полковника Андреева.

Андреев сидит на переднем сиденье, рядом с держащей в руках руль женой. Елена Дмитриевна безразлична ко всему происходящему.

К машине подбегает Иван Кириллов.

— Товарищ полковник, по вашему приказанию лейтенант Кириллов…

— Отставить! — хмуро обрывает его Андреев и протягивает в открытое окошко фотоснимок Ани. — Ваша?

— Так точно, товарищ полковник! — Кириллов удивлен и обрадован. Он берет фотографию и не знает, куда деть себя от смущения.

— Кто это? — интересуется Андреев.

— Моя… знакомая… бывшая, — с чувством неловкости отвечает Кириллов.

— Почему бывшая?

— Да так… Одна дурацкая история… Разошлись дорожки.

— Вот именно — дурацкая история, — Андреев закуривает папиросу.

Елена Дмитриевна, не дождавшись конца разговора, заводит мотор и, дав газ, включает скорость.

Иван Кириллов растерянно смотрит вслед удаляющейся машине.

Солдатская казарма после отбоя. В тусклом свете дежурной лампочки поблёскивают смешливые глаза Юрия Мигуля. Он лежит в постели и ехидно спрашивает:

— Сеня, ну скажи, зачем ты так мило позировал сегодня перед начальством?.. Я чуть заикой не стал из-за тебя.