Сердце Отроч монастыря - [11]

– Это вы нашли убитого? – спросила Ева.

– Он еще был жив, – служка снова занервничал, тема была болезненной. – Я… я оставался в храме ночью. И услышал. Его… когда он…

Оборотень сделал какой-то непонятный жест, как-то просто отчаянно взмахнул рукой. Становилось понятно, что молодого Избранного испугал даже не вид умирающего вампира, а его мистическое появление.

– Но почему вы были ночью в храме? – несколько удивился Страж.

– Пост ныне, – Василий чуть пожал плечами, для него, как и для любого верующего, это все объясняло. – Время молитв. И еще мы ждали сегодня гостя. Мой отец, он священник. Он стар уже. Ему тяжело исполнять все обязанности. Я вызвался ждать гостя и проследить, чтобы его молитва прошла спокойно. А пока молился сам. И услышал…

Тонкий слух был явной отличительной чертой этого оборотня, хотя он и не принадлежал к Высшим. Возможно, этот навык обуславливался его второй природой. Сторожевой пес должен слышать любой шорох.

– А кого вы ждали? – задала Ева следующий вопрос.

– Глава Гильдии лекарей оказывает храму свою помощь, – стал объяснять Василий. – Он поддерживает храм, обещал помощь в реконструкции. И он просил дать его сыну возможность помолиться здесь. Там какая-то трагедия в семье, как он намекнул моему отцу накануне. И отец позволил. Я остался встретить…

– Так гость пришел? – продолжал аккуратно Дан.

– Он… все еще там, – оборотень снова впал в свое прежнее нервное состояние, указал рваным жестом вниз, куда-то в подвалы.

– Понятно… – Страж нахмурился. – Стоит уже посмотреть…

Они шагнули в подземелье. Посредине его тянулся коридор. Неширокий, сухой, но неуютный. Камень стен, неровный, серый, холодный, просто подавлял. Эта кладка была намного древнее кирпичей фундамента. А еще массивнее и суровее. Как и полукруглые своды, выступы, стены, в которых то справа, то слева были видны проходы. Неяркий шарик магического света выхватывал из полумрака помещения. Крохотные, тесные, где камень давит со всех сторон. Некоторые из этих камер использовали для хранения предметов, кое-где стояли запечатанные раки. И везде было так… тяжко и жутко, и мороз пробегал по коже, такой, о котором говорят: холодно, как в могиле.

– Это там, – почти шепотом произнес сопровождавший их Василий, останавливаясь.

Он указал на очередной черный проем в стене. Но эта ниша имела еще и дверь. Очередную тяжелую дубовую преграду.

– Спасибо, – учтиво ответил оборотню Даниил. – Я попрошу вас подождать нас здесь?

Служка коротко кивнул, но Ева заметила облегчение, промелькнувшее по его лицу.

Страж открыл дверь, которая вновь оказалась хорошо смазанной и даже не скрипнула. Маг шагнула в келью митрополита вслед за своим напарни– ком.

– Боже… – вырвалось у нее помимо воли.

И трудно сказать, что потрясло девушку больше: вид изувеченного трупа или… то, что его окру– жало.

Келья была очень маленькой, тесной. В правой стене прямо в камень было вставлено окно, за которым были только слои земли и темнота. Почему-то эта деталь ярче всего врезалась в память Евы, как символ какой-то безнадежности.

Поразил ее, но как-то уже мимоходом, неровный пол, будто кто-то выдалбливал камни или ломал их. А потому ступать нужно было очень осторожно. На другой стене, под арочным сводом, очень низким и тяжелым, была фреска. Был виден привычный иконный желтый фон, нечеткие фигуры людей… но рассмотреть сюжет сейчас не представлялось возможным. Все поле фрески было залито жирными, алыми, еще совсем свежими брызгами крови. И точно под фреской лежало тело.

– Ева, вы как? – Даниил заботливо придержал ее за локоть, понимая, что зрелище чудовищно, даже для самых опытных.

– Видала и хуже, – чуть суховато отозвалась маг, присаживаясь на корточки совсем рядом с погибшим. – Война, Дан. Тогда… мы освободили деревню. Там стояли войска СС… Мы думали, что освободили, что кого-то спасем. Но не было живых. Всех жителей убили сразу, когда фашисты только вошли в деревню. В церкви. Обугленные тела снятся мне до сих пор иногда, особенно в мае. И запах… Здесь же просто пахнет кровью.

Погибший лежал на спине, вытянувшись в последнем мучительном рывке. Видимо, его тело перед смертью выгнуло дугой вверх, с последним вздохом он осел на холодный щербатый камень. Вместо лица у вампира было кровавое месиво, из которого чудом можно было выделить бугорок носа. Виден был лишь один глаз, второй закрывало веко, но по тому, как оно ввалилось внутрь, можно было понять, что сам орган зрения исчез. Обе ноги умершего были вывернуты под странными углами, казалось, в них вообще не осталось костей. Левая рука отсутствовала. И еще страшная рана на груди. Его почти разрезало надвое чем-то мощным и неимоверно острым. Вверх торчали осколки ребер.

– Это не магия, – задумчиво оглядывая именно эту страшную рану, сказала маг Стражу. – Тут даже металлическая крошка видна. Это лезвие. Круглое. Оно врезалось в тело с огромной скоростью. Он нарвался на механическую ловушку.

– Похоже, – Дан присел рядом с ней. – У вампиров и оборотней процесс регенерации ускорен. Даже по сравнению с магами и ведьмами. И… ребра расколоты спереди. Странно, но позвоночник не пострадал.