Сердце не обманет - [9]

– Но это же неправильно, – сказала она. – Вы не сможете внушать уважение, если кто угодно будет называть вас по имени.

– Во-первых, не кто угодно, а только вы. И мне обязательно внушать уважение?

– Конечно! Иначе что станет с вашей герцогской властью?

– А она у меня есть? – насмешливо поинтересовался он. – Где же она была последний час? У вас под каблуком, вот где.

– Это было маленькое отклонение. Я думаю, отныне вам нужно держаться властно, как настоящему герцогу.

– Благодарю за разрешение, сударыня.

– Милорд, я только хотела…

– Джина, либо вы называете меня Джоном, либо я высажу вас из экипажа, – прервал ее он. – Хотя я не уверен, не стоит ли мне сделать это в любом случае.

– Вы не сделаете этого!

– В самом деле?

– Джон!

– Уже лучше.

– Но…

– Тихо!

Она тут же замолчала, и, ободренный первым успешным проявлением приличествующей герцогу властности, он добавил:

– Говорит герцог, поэтому слушайте его и повинуйтесь.

Джина захихикала.

За разговором время пролетело незаметно. Джон опомнился, только когда увидел, что они въехали в графство, и понял, что через милю на фоне стремительно темнеющего неба покажется замок или то, что от него осталось.

– Смотрите! – вдруг воскликнула Джина. – Смотрите! Правда, чудесно?

Ему это зрелище никогда не казалось чудесным, но, воодушевленный ее искренним восторгом, он кивнул.

– Да, красиво.

Лошади побежали немного быстрее, как будто почувствовав, что путешествие подходит к концу, и Джон повернулся к Джине.

– Почти приехали. Скажите, где вы живете, и утром я пошлю за вами экипаж.

Она написала на листке бумаги адрес и передала ему.

– Я сойду у замка, – сказал он, – а вы езжайте дальше. Разумеется, я заплачу за всю поездку.

– Я сама заплачу, – тут же ответила она.

– Джина…

– А станете спорить, я буду называть вас милордом герцогом.

Это заставило его замолчать. Вдруг она сжала его руку и сказала:

– Мы победим. Повторяйте это в уме каждый раз, когда волнуетесь, и будете побеждать в любой, даже самой тяжелой битве. Я чувствую сердцем и разумом, что вы победите!

Джон поднес ее руку к губам.

– Могу ли я проиграть, когда вы мне помогаете?

Как только он произнес эти слова, экипаж остановился у боковой двери замка.

Джон снова поцеловал Джине руку и вышел из экипажа одновременно с кучером, который спрыгнул с козел и начал снимать его чемоданы.

Джон позвонил. Дверь открылась, и за ней показалось знакомое лицо. Теннисон, дворецкий, служил в этом доме почти двадцать лет.

– Здравствуйте, ваша светлость. – Неожиданное появление нового герцога, похоже, его нисколько не удивило. – Ваша мать ждет вас в гостиной.

– Сейчас иду, – ответил Джон, после чего повернулся к экипажу и негромко обратился к Джине: – Спасибо. Спасибо за все, что вы мне сказали. Я знаю, с вашей помощью мы победим.

Он снова поцеловал ее руку и, не давая ей времени на ответ, вошел в замок.

Глава 3

После того как несколько слуг унесли багаж Джона, кучер тронул лошадей. Когда экипаж немного отъехал, Джина повернулась в надежде увидеть герцога или кого-нибудь из его семьи, но не увидела никого, кроме дворецкого, закрывавшего дверь.

Тем временем Джон взбежал по широкой лестнице в гостиную. Несмотря на то, что сын почти не видел мать с тех пор, как начал путешествовать, он продолжал нежно любить ее. До замужества она была леди Эвелин Гоуэр, дочерью графа, и считалось, что своей семье девушка выгоды не принесет, но юная леди Эвелин полюбила младшего брата герцога и преисполнилась решимости добиться своего.

В молодости мать Джона была известной красавицей. Поговаривали, что половина великосветских женихов были у ее ног. Даже ходил слух, что сам принц Уэльский слал леди Эвелин полные отчаяния любовные письма. Сейчас ей было пятьдесят, но в утонченном лице и грациозной осанке леди Джеймс Честер все еще можно было увидеть следы былой красоты.

Отличаясь эксцентричным нравом, мать Джона обладала острым, практичным умом. Всякий, кто при первом знакомстве принимал ее за легкомысленного или несерьезного человека, очень быстро понимал свою ошибку.

Джон застал мать за вязанием. Когда он вошел, она радостно вскрикнула и протянула ему навстречу руки.

– Ты вернулся! Ох, сынок, мы так по тебе скучали.

– Телеграмма ждала меня полтора месяца, – сказал Джон. – Но я вернулся, как только получил ее. Дорогая мама, мне так жаль, что я не смог помочь вам с похоронами дяди Руперта.

– Нам всем было очень тяжело, – сообщила мать. – Но после того несчастного случая он долго болел, и смерть стала для него избавлением от мучений.

– Значит, вы переехали. Так я и думал. Вам здесь удобно? – участливо осведомился Джон.

– Совершенно неудобно. Этому дому нужен хороший ремонт, – ворчливо ответила леди Эвелин и мрачно добавила: – Наверное, он скоро и вовсе развалится.

Джон набрал полную грудь воздуха, но ничего не сказал. Сейчас было не самое подходящее время рассказывать матери о Джине и об их плане.

– Тебе понравилось за границей? – поинтересовалась мать. – Я так часто думала о тебе, милый. Наверняка ты увидел там много интересного. Хорошо, что ты смог посылать нам деньги. Особенно они пригодились, когда умер твой отец.

Лорд Джеймс Честер скоропостижно скончался около года назад после того, как неудачно упал с лошади. Если бы не это, то он, а не Джон, стал бы герцогом. Впрочем, Джон знал, что его отец никогда не интересовался своим наследием.