Сердце на ладони - [5]

Глаза в глаза

И утащу в омут, омут моих чувств.

Но больше меня

Бойся собственного малодушия,

Не попадись в сети моей любви.

Не опустошай.

Я другого

            приговорю к любви

                                     земной!

Из дневника…

Л. Ш.

…А стихи – это выход,

Чтобы не корчиться от боли,

Не дымить, не пить,

Не бежать по жизни, задыхаясь,

В поисках нужного тебе,

Не хватать за руки каждого, внимательно

Заглядывая ему в глаза: «Не вас ли я ищу?»

Только слова, нити слов виснут паутинками

в воздухе,

Стынут. Барабанят дождём и отскакивают,

Отскакивают от плотно застёгнутой на все

пуговицы души:

«Извините, обозналась».

Что дальше?

Спокойно. Остановись. Дыши ровнее.

Есть выход. Какой?

Просто каждый человек смотрит на жизнь

Через призму своего желания.

Такой финиш обычен.

Принцип:

«Цени что имеешь и не плачь о прошедшем».

Точнее: «Умей разбираться и ценить.

Тогда не будешь плакать о потерянном,

Чтобы жизнь потом не оказалась

Сплошной споротой глупостью».

– Зачем?

… Чтобы город в объятиях каменных

Меня не душил.

Чтобы могла сказать «ценю»,

А не «ценил».

Чтобы было за что ценить, чем ценить.

А для этого нужно жить, снова жить, вместе жить.

Чтоб у людей голубели глаза.

Чтоб могла сказать:

«Я снова, я опять жива!

Как могла я забыть?»

* * *

Л. О.

А если ветер, мороз и ветер

И нет огня?

А если жажда палит и сушит

Давно меня?

А если режут дожди косые,

Но нет зонтов?

А если пули свистят и ищут,

Но нет висков?

А если реки поют и стонут,

Но нет мостов?

А если осень грустит и кружит,

Но нет листвы?

А если рана болит и ноет,

Но где бинты?

А если чёрной кружится смертью

В беззвездье ночь

И тонут реки в своих половодьях,

Но не помочь?

И если солнце висит, качаясь,

На волоске

И как магнит спешит к железу —

Спешу к тебе?

Я знаю: мало, предельно мало

Тебе дала.

Ведь было трудно, а я как другу

Не помогла.

Не протянула, не защитила,

Не сберегла.

Поэтому не взаимности

Прошу,

Поэтому не милостыню

Прошу,

А каплю прежней памяти

Прошу

И каплю прежней нежности

Прошу.

И пусть трудней принять,

Чем отдавать, —

Ведь не погибель и не жалость

Принимать.

А за принятое не поровну платить,

А просто снова вспомнить,

Чтобы забыть.

Из дневника…

…А что же тогда «не просто

так», если всё «просто так»?

Удовлетворяй физическую потребность с любым и каждым желающим (!), а духовную – с любым по твоему выбору?

А что же такое любовь? Где предел? Где гордость и разум? Только физиологические рефлексы? Одно желание? Желание и случай? Абсурд, что сама жизнь homo-sapiens (а) – фикция. Предел должен быть. Есть. Только одни за недостатком опыта и руководствуясь чисто детскими «измышлениями» проповедуют это.

Ведь существует не только добро, но и зло, не только любовь, но и ненависть, не только дружба, но и одиночество. И существует такой термин – «разочарование». Разочарование через познание… логично? Ведь у начала есть конец, имя которому – «пресыщение».

И вот, когда первые шаги от познания к разочарованию загоняют человека в тупик, к нему снисходит благоразумие. Он начинает вникать в глубину понятий и все видит в другом свете. Великими учителями выступают Ум и Душа. Спадает пелена юношеского дурмана. Человек начинает осознавать и ценить себя как единое целое и ощущать себя личностью. Все чувства как бы прибавляют в весе, превращаясь в полноценные грани характера. Появляются новые качества: удовлетворённость и спокойствие.

Несовершенство мира уже не пугает своими масштабами. Появляются признаки взросления: умение прощать чужие слабости, но не свои собственные, т. е. уходит максимализм юности.

Твой руки слабы для перестройки мира, ум не столь гениален, чтобы понять его несовершенство. Душа. Ты теперь понимаешь, что такое беречь себя, не растрачивать. Беречь для кого-то одного, большого и красивого, твоего. Любовь – на любовь, большую – на большую, равноценную…

Я люблю тебя

Стонала земля, пела трава,

Шептала Она: «Я твоя, я твоя».

Твоя, как река, как те облака,

Как твой этот лес

И просинь небес.

Себя я дарю безвозвратно и безвозмездно,

Как клятву, как веру в хорошее.

Моя любовь к тебе стала религией.

И поэтому я меряю твоё отношение ко мне

Острыми моментами моей жизни.

А дарю себя,

Как улыбку – солнцу,

Когда ты проснулся с хорошим настроением.

Как серые километры,

Которые прошли твои ноги.

Как неожиданный дождик,

Которому ты по-детски радовался.

Как музыку из чужих окон,

Которая застигает врасплох тебя ночью,

Как падающую звезду,

Как осеннюю грусть,

Как обрывки хороших стихов,

Блуждающие в твоей голове.

Как простоту отношений

Со старыми друзьями.

Как верность старого пса.

Как властное молчание могил,

Которое обожгло тебя вдруг,

Остановило, как преступление…

За то, что ты дал мне ту простоту жизни,

Которая внешне кажется упрощением.

Бессмыслицу, которая благодаря тебе

Наполнила её высшим смыслом.

Я люблю тебя.

Из дневника…

В детстве

Глаза – синие-синие.

Губы – розовые-розовые.

Одуванчики – жёлтые-жёлтые.

А деревья – изумрудно-зелёные.

Целомудренно-зелёные.

Откровенно-зелёные.

В юности

Глаза – серые

От дорог, дождей и от слез.

Губы – красные от ветра и поцелуев.

Деревья – жёлтые и трубно гудящие.

Зовущие в неизвестность. Физически ощутимые.

Такие близкие, дышащие в затылок так,

Что захватывает дух,

Как от глотка разреженного воздуха.