Сердце мира: часть вторая - [51]

Изделиями из дерева в Зехтаре почти не пользовались. Все было каменным или металлическим - ставни, ложки, стулья. Немногочисленные предметы из дерева зачаровывались или оббивались кожей, ткань пропитывалась особой жидкостью. Причем если та пропитка, которую продавала Лаана, обладала слабым приятным ароматом, то от местной иногда резало глаза. Но Лаана запасалась у лучших мастеров и требовала за свой товар немалую цену, а бедняки в Шердааре мазались тем, чем могли.

К счастью, среди вещей шеза - знатного шерда, которого отряд ограбил в Эстарадских горах, - нашлось достаточно одежды, пропитанной качественным и дорогим составом и потому не вонявшей. Иногда на улицах Зехтара запах пропитки перебивал смрад гари, что поначалу Эртанду казалось невозможным. Сажа пропитала каждую пядь Огненных земель, а с языка не сходил привкус дыма.

Спустя пять-шесть дней Эртанд к этому притерпелся. Как оказалось, люди привыкают ко многому, что совсем недавно считали невыносимым.

"Тук-тук", - раздавалось в комнате. "Тук-тук". Турн одной рукой постукивал по деревянной ноге, которую они вытесали из палки по дороге в Зехтар, а второй подбрасывал квадратную шердскую монетку. Эта уже была пятая или шестая по счету. Если они падали или, еще хуже, закатывались под одну из четырех постелей на полу, Турн так и оставлял их лежать.

- Окно закрой, - потребовал он у стоявшего возле окна Ярхе.

Снаружи тянуло горелым. Пожары в Зехтаре и так случались не в пример чаще, чем в Тамин-Арване, а после остановки Сердца мира полыхали чуть ли не каждый день. К счастью, обычно обходилось без серьезных жертв - шерды к капризам своей стихии готовились хорошо.

- С чего бы это? - спросил девятипалый хранитель.

- Воняет.

- Это домом пахнет.

- Всегда знал, что твой дом - навозная куча. Захлопни ставни.

Ярхе хмыкнул и резким движением запер окно. Маленькая комната на первом этаже здания погрузилась в темноту. Раздался звук падающей на пол монетки.

- Так больше нравится? - ехидно поинтересовался шерд.

- Ублюдок ты.

Как обычно, Ярхе пикировку не поддержал, но и с места не сдвинулся. Эртанд вздохнул и зажег сальную свечу. Та осветила небритую морду каменщика, который доставал из мошны новую монетку.

Обвал на дороге, который вызвала Ли Хетта, закончился для него хуже всех. Он выжил, но валуном ему раздробило ногу. Саттаро, только взглянув на нее, сразу сказал, что конечность придется ампутировать.

Чтобы Турн свыкся с осознанием, что у него нет ноги, понадобилось всего два дня. Все это время он молчал и почти не ел. На третьи сутки каменщик походил скорее на ожившего мертвеца, провалявшегося месяц в канаве, а не на яростную зверюгу, которая недавно крошила на куски врагов. Он задерживал отряд, и Саттаро раздражался все сильнее.

После короткого разговора, содержание которого осталось для других тайной, Турн еще полдня без перерыва бранился - грязно, однообразно и невыразительно. Как будто пел заунывную песню на одной ноте. Эртанду это надоело через четверть часа, а еще через час он отчаянно жалел, что каменщик не сдох под обвалом. Зато Саттаро был доволен. И прохождение через заставы резко ускорилось - стражи границ Силана и Шердаара едва заглядывали в документы и махали рукой, не желая задерживаться рядом с одноногим полоумным. Подозрения маленький отряд ни у кого не вызвал. С первого слова им верили, что они подверглись нападению сволочей хранителей и едва выжили.

Благодарение Илю (Или все же Схеме? Эртанд сомневался в том, кому теперь молиться.), сил Турна хватило ненадолго, и после застав он заткнулся. А к тому моменту, как они приехали в Зехтар, каменщик успокоился совершенно. Разве что зубоскалил реже и ругался чаще.

В общем, в его поведении изменилось мало что. Это казалось странным, хотя Эртанд еще ни разу не сталкивался с людьми, у которых отняли настолько важную часть тела.

Грешным делом он даже подумал, не виновен ли Саттаро в покладистости Турна. За то, что рана зажила с такой скоростью, однозначно следовало благодарить магию. А кто знает, какие еще "исправления" мог внести их предводитель, колдуя над натами внезапно ставшего ненадежным помощника? Сам Турн хвастался, что вожак пообещал ему новую ногу. Ярхе, глядя на него, украдкой качал головой и крутил пальцем у виска.

Даже Саттаро такое не под силу.

В дверь постучали. Эртанд положил ладонь на меч, позаимствованный у тех же шердов в горах. Краем глаза маг заметил, что, как по команде, схватились за оружие и остальные спутники.

- Эвойтэ, - громко сказал Ярхе в ответ на стук. Эртанд уже узнал, что это переводится как "войдите".

На пороге комнаты появилась молодая служанка. Она запнулась на миг, не ожидая, что здесь будет так сумрачно, но ее глаза быстро привыкли к темноте. Нисколько не смущаясь трех мужчин с оружием, девушка хозяйским шагом прошла внутрь, положила на стол, за которым сидел Эртанд, высокую стопку одежды и разделила ее на две части: постиранное и новое.

Она сопровождала все это пояснениями на шердском, по очереди вопросительно глядя на мужчин: понимают, нет? Эртанд, естественно, не понимал ни слова, хотя перевод и не требовался. Устраиваясь полдня назад в этом заведении, они сами попросили владельцев позаботиться об их дорожной одежде и подобрать что-нибудь новое, не так бросающееся в глаза местным жителям, как силанские наряды.