Сердце Льва - [74]

–

А почему без цветов? Ты что, старовер?

–

Нет, просто не нашёл роз тёмно-красного цвета.

–

А розовые не пойдут?

–

Нет. Я должен подарить бордовые.

–

Слушай. Тебе же не шестнадцать. Что ты, как юнец? Подари ей любые цветы. Если встретишь без цветов, радости от встречи не жди. Это я тебе как старый ловелас говорю. Поверь. Опыт – вся жизнь и все веси государства Российского. Женщине важно преподнести всё вовремя. Дай ей при встрече хоть хиленький цветочек. Тишина. Даже поблагодарит. А вот если подаришь шикарный букет только после напоминания, – рискуешь схлопотать этим букетом по роже. Тебе это надо?

–

Нет, – развеселился Василь, – не надо меня розами по морде.

–

Так беги, покупай хоть жёлтые, хоть какие!

–

Ну …

–

Что «ну»! Это с женой, может быть, и обойдётся. А невеста. В этом звании они стервенеют. Потом, почувствовав узду, начинают понимать, как ходить в упряжке.

Вдруг он вскочил и … принял на свою грудь здоровенные лапы мохнатого пса.

–

Роджер! Дружище! От ты какой! Шеен мшобелдзагло*! Здравствуй, здравствуй! – он минут пять трепал пса, который скулил и тёрся возле него, как щенок. Счастливыми выглядели оба. – Всё. Всё! Успокойся. – Он обратился к Василю: – Это Роджер. Где мы только с ним ни были! – наконец, он обратил свой взор на другой конец поводка, который держал юноша призывного возраста. – Ну, Темо, иди, родной, дай поцеловать тебя.

Юноша бросился на шею отцу.

–

Слушай, сын, ты чего это с цветами? Кому привёз?

–

Тебе, – ответил Темури и протянул отцу большой букет бордовых роз, – мама передала.

–

Ну, Медико, Медико! – у него вдруг послышался чуть заметный грузинский акцент, и глаза налились доброй влагой. Он принял букет таким жестом, как будто обнимает нежное хрупкое создание. – А табак она прислала?

–

Да. Весь, тот, что ты порезал.

–

Хорошо! – он повернулся к Василю. – Вот! Это достойный букет твоей невесте. Приезжай ко мне в Зугдиди. Зимой я дома. Спросишь Шалико Туташхия. Нас там двое. Так я – Шалико, внук Дата. Запомни..

–

Спасибо тебе! – принял подарок и пожал протянутую руку Василь. – А я из Запорожья. У меня здесь машина. Довезу. В баньке попаримся. Вы с моим отцом подружитесь. Он тоже весёлый мужик

–

Некогда! Прощай! Невесту не обижай, но и не балуй.

–

Спасибо!

Василь повернулся к выходу из здания вокзала и . замер. Прямо на него шла стройная, красивая, с распущенными длинными светлыми волосами родная его сердцу Ольга. Она подошла к нему вплотную, заглянула в его широко раскрытые глаза, обхватила за шею и поцеловала:

–

Отомри, зачарованный витязь! Прекрасный букет, – она взялась за букет, а он не сразу понял, что надо разжать пальцы. – Может, цветы не мне?

–

Тебе, – вдруг ожил Василь, – тебе, родная! – Он снял с её плеч рюкзак, взял под руку и повёл к машине.

*Шеен мшобелдзагло – ты сукин сын (грузинский).

.– Куда едем? – поинтересовалась Ольга, пристёгивая ремень безопасности.

–

Меня научили, что ухаживать надо начинать с еды. Поедем в ресторан.

–

Сейчас утро. В городе рестораны ещё закрыты. Так что, если хочешь меня кормить в ресторане, давай поедим здесь. Привокзальные рестораны работают круглосуточно.

–

Хочешь? Поедим здесь. Командуй!

–

Ага. Приехала бы я, если бы хотела командовать? Обещал ухаживать всю жизнь, – начинай.

–

Ах, так? Поихалы! Держись! – он лихо развернул машину и быстро набрал скорость.

–

Куда мы едем?

–

До дому.

Ольге вдруг стало страшно.

–

Нет! Я кушать хочу.

–

Поедим по дороге.

–

Васичка! – взмолилась Ольга. – Давай остановимся в гостинице. Поедим. Отдохнём. Подумаем. Ну? Чего нам спешить?

–

Да, некуда нам спешить. Мы теперь будем жить размеренно, наслаждаясь каждой минутой. Я тебе обещаю

–

торопиться никогда не будем. Всё станем делать в своё удовольствие. Я ведь начал за тобой ухаживать? Значит, – он посмотрел на неё в зеркало, – распусти морщинки на лбу. Отныне тебе не придётся их напрягать.

–

Что? Я больше не должна буду думать?

–

Почему? Боже, сохрани! Думать ты будешь много, но

–

только о хорошем.

–

А о плохом?

–

А о плохом думать нельзя! Заборонено!

–

Что?

–

Запрещено!

–

А-а-а!

Василь свернул с трассы и остановил машину возле придорожного бунгало.

–

Пошли есть, – сказал он. Выключил мотор. Вышел из машины. Обошёл её. Открыл дверь и подал Ольге руку. Она грациозно вышла, взяла его под руку, и они сели в том бунгало, которое выбрала она. – Что будешь пить? – спросил он, когда заказ был сделан.

-

Шампанское.

–

К мясу шампанское не пойдёт. Шампанское – к десерту. А к мясу мы возьмём красное, сухое. А мне – томатного сока.

Ольга смотрела на своего ухажёра и не могла понять, откуда у этого крестьянина берутся такие манеры. А когда нож для разделки куска мяса оказался в его правой руке, Ольга не выдержала:

–

Скажи, пожалуйста! Сколько ты … Откуда ты всё это знаешь?

–

Я обещал за тобой ухаживать? – Ольга утвердительно кивнула. – Это значит, что я должен делать всё, чтобы тебе было хорошо. А тебе нравятся хорошие манеры. Пожалуйста! Будут манеры. Ты удивляешься, откуда они берутся? Я прожил больше тридцати лет. Не глухой, не слепой и не дурной. Я много читал. Кое-что видел. И если мне нужно вести себя, как лорд Уэльский, – нет проблем; как профессор университета, – пожалуйста.