Сердце Дракона. Неблагое дело. Война сынов - [4]

– Я не собираюсь участвовать в осуществлении ваших планов.

– А вашего участия и не требуется, – усмехнулось существо, вселившееся в Акеми.

Не успел ронин произнести хоть слово, как одержимая демоном Акеми начала срывать с себя одежды. Потом демон ударил ее головой о столб, поддерживающий потолок.

Акеми вскрикнула и стала кричать, не умолкая. Сердце Накадаи упало, он понял, что не в силах справиться с происходящим. У него оставалось всего несколько секунд, прежде чем эти крики услышат. Единственное, что он мог сделать, – это ждать, когда придут люди, и все им объяснить. Либо повести себя как трус и сбежать.

Но сделать это ему не позволяла честь.

Снаружи послышались шаги. Дверь в гостиницу распахнулась, и с полдесятка мужчин в ужасе уставились на Накадаи, стоящего с обнаженным мечом, и Акеми, лежащую на полу, обнаженную и истекающую кровью.

Среди прибежавших на крики был и ее отец. Он окликнул дочь по имени и опустился рядом с ней на колени, осторожно касаясь раны на ее голове и отирая кровь с лица.

– Что ты сделал с моей драгоценной дочерью?

Всхлипывая, демон, чьи глаза обрели естественный цвет, ответил голосом Акеми:

– Я хотела уговорить его решить спор в нашу пользу, а он накинулся на меня! – Она приподняла голову и с ненавистью посмотрела на Накадаи. – Сказал, что я недостойна быть невестой, а после того как он сделает свое дело, никогда и не буду.

Отец Акеми круто повернулся к Накадаи.

– Ты изнасиловал мою дочь?!

Другой из местных жителей подхватил:

– Мы думали, Дорагон Кокоро – человек чести! А ты, оказывается, просто грязный мерзавец-ронин!

– Я не трогал вашу дочь, – сказал Накадаи, понимая, что любые оправдания бесполезны. – В нее вселился демон.

Снова раздался голос Акеми:

– Он лжет!

– Кончено, лжет, – сказал ее отец и повернулся к мужчинам, толпившимся у двери. – Хватайте его!

Накадаи не стоило никакого труда отразить нападение. В конце концов, это были всего лишь крестьяне. Он легко мог убить всех шестерых, а вместе с ними и Акеми, и сбежать. Но кровь невинных никогда не оскверняла его меч. Не осквернит и сейчас, пусть даже это будет стоить ему жизни.

Он понял, что судьба его была решена, еще в тот самый момент, когда демон появился в его комнате, приняв облик Акеми. А может, и раньше – когда он спрятался от дождя в укрытии.

Так что он позволил схватить себя, отобрать катану, связать и отвести на городскую площадь. По дороге, разбуженные суматохой, к процессии присоединились другие жители городка. Накадаи привязали к столбу, поставили рядом стражников. Но им не о чем было беспокоиться – Накадаи с достоинством ожидал наступления рассвета.

К утру на площади собрался весь городок – вершить правосудие. Отец Акеми рассказал всем о том, что Дорагон Кокоро сотворил с его дочерью, и закончив, плюнул в пыль себе под ноги.

– Кто-нибудь хочет выступить в защиту этого ронина? – спросил он.

Никто не произнес ни слова.

Чувствуя, как веревки впиваются в связанные за спиной руки, Накадаи оглядел толпящихся на площади людей. В их глазах он читал отвращение при мысли о том, что он сделал с Акеми, и разочарование, что поступки Сердца Дракона настолько не соответствуют его репутации. Ему хотелось рассказать правду, но он понимал, что это не поможет.

Отец Акеми повернулся к нему. Глаза его стали черными. Значит, демон нашел новое вместилище, подумал Накадаи.

– Надо было тебе, ронин, – произнес демон голосом отца Акеми, – не к дочери моей приставать, а пойти в бордель. – Он снова плюнул, на сей раз под ноги Накодаи.

Ни Чо, ни Акеми узник на площади не видел. Интересно, подумал он, что происходит с одержимыми потом, после того как вселившийся в них демон уходит?

Глаза отца Акеми приобрели обычный цвет, и он повернулся к толпе.

– Йосио Накадаи, именуемый Сердцем Дракона, за совершенные тобою преступления ты будешь предан огню!

Накадаи был потрясен.

– Я требую права совершить сеппуку! – вскричал он.

Повернувшись к нему, демон прорычал голосом отца Акеми:

– Ты изнасиловал мою дочь, негодяй! Не тебе что-то требовать!

Накадаи рванулся было к нему, но заставил себя остановиться. Отвергать назначенную смерть – дело для самурая, да и для ронина, неслыханное. К тому же он понимал, что спорить бессмысленно.

Несколько человек вкопали в землю, подальше от жилых домов, бамбуковый шест, остальные схватили Накадаи, проволокли через площадь и привязали к нему. Одни убедились, что веревки закреплены прочно, другие принялись складывать дрова, так что поленница получилась высотой до колен Накадаи.

Отец Акеми на минуту отлучился и вернулся с горящим факелом.

Собравшиеся подались назад.

– Дорагон Кокоро, ты умираешь за совершенные тобой преступления, – возгласил демон так, чтобы всем было слышно. – Усмешка на мгновение искривила его губы.

Он наклонился, сунул горящую паклю в поленницу, и в тот же момент прошептал несколько слов на неизвестном Накадаи языке. Слова эти услышал только ронин.

У демона определенно была какая-то гнусная цель, но пламя уже лизало ноги Накадаи, огонь перекинулся на изорванную одежду, и в чем заключается замысел демона, ронин разгадать не успел.

Огонь пожирал плоть, обнажая скелет, но Сердце Дракона умер, не проронив ни звука, и весь город восторженно приветствовал его конец.