Сердце Дракона. Неблагое дело. Война сынов - [17]

Глава 6

Джошу Фридриху нравилось работать в морге в ночную смену.

Да, конечно, многим это казалось странным, но Джошу давно уже было наплевать, что думают о нем другие. От этого ему только лучше спалось по ночам.

Или, вернее, днем, потому что ночи он проводил за работой здесь, в морозилке (так он называл холодильник, где держат трупы), а также в лаборатории.

Лучше всего было то, что копы, как правило, не слишком его донимали. Джош любил свою работу, но терпеть не мог иметь дело с полицией. И хотя полностью избежать этого было невозможно, ночью полицейские наведывались в морг только при крайней необходимости.

Таким образом, большинство отчетов Джош либо отправлял курьером, либо оставлял на столе, и кто-нибудь заходил за ними в течение дня. Это Джоша более чем устраивало. Он неторопливо исследовал трупы, помогал раскрывать преступления и очень редко общался с легавыми. И с газетчиками.

Эти еще хуже копов, и что ни день, Джош благодарил судьбу за то, что его имя не мелькает в судебной хронике. Любому, кто пытался заговорить с ним на эту тему, он отвечал, что в расследовании дела не участвует, и поспешно удалялся.

Единственное неприятное обстоятельство в работе по ночам заключалось в том, что работать приходилось и в шабат. Его это не особенно смущало, но вот у матери, стоило заговорить на эту тему, просто пена на губах выступала. Успокоить ее можно было, только сославшись на важность дела.

И все же он никогда не просил перевести его в дневную смену. Он любил покой.

Так что визит агента ФБР стал для Джоша неприятным сюрпризом. Этот тип ворвался в морг, словно это была его собственная гостиная. Что это федерал, Фред понял в тот же момент, как открыл ему дверь, просто по тому, как этот тип держал себя. Он был лысый, и, стало быть, фирменной гладкой прически у него не было, но все остальное просто вопило: ФБР!

Едва войдя, он упер руки в бока и уставился на Джоша.

– Доктор Фридрих?

– Да, сэр. Чем могу помочь?

– Это ведь вы коронер по делу Вензель, верно? И других сожженных?

Джош заморгал. Вот нахал, а?

– Э-э, ну да, сэр, так и есть. Только я не думал, что федералы интересуются этим делом.

– А почему, собственно, вас это удивляет, доктор? – отрывисто бросил фэбээровец.

– Ну, как вам сказать… Если честно, копы не очень-то жалуют федералов, сэр.

– Мы их тоже.

– Я вас ни в чем и не упрекаю, сэр, – поспешно сказал Джош. – Просто удивился, зачем они вас втянули в это дело.

– Они и не втягивали, мы сами. – Фэбээровец оглядел помещение. – Мне нужно взглянуть на тело.

– Разумеется, сэр. Следуйте за мной.

Джош повел федерала (кстати, он представился или нет?) в морг.

– Извините, здесь холодно, – сказал он, потому что легавые всегда на это жаловались.

– Бывает и хуже, – пожал плечами фэбээровец. Смотрите-ка, какой хладнокровный тип, отметил про себя Джош.

Пройдя к южной стене – тут хранили трупы по самым последним делам, – Джош потянул на себя металлическую дверь, за которой лежало тело Мэрибет Вензель.

Проверять записи, чтобы найти нужный ящик, нужды не было – его поразил этот случай, или, вернее, случаи, потому что это был уже четвертый такой.

– Хорошо, что вы, парни, здесь, – заметил он. – Если хотите знать мое мнение, полиции это дело не по зубам.

Откинув простыню, он обнажил обугленное и изувеченное тело. «А ну как этот малый блеванет?» – мелькнуло в голове у Джоша, но тот и глазом не моргнул.

– Да, поработали тут прилично, – бросил фэбээровец.

– Точно, дружище. Труп нам удалось идентифицировать только по зубной карте. Зубы у нее были потрясающие, – добавил Джош с улыбкой, обнажая собственные, совсем не потрясающие зубы. Мать постоянно таскала его к дантисту. – Все тело – один сплошной ожог третьей степени. И вот это-то действительно странно.

Федерал, наклонившись, рассматривал порезы на теле девушки, но при этих словах Джоша выпрямился.

– Что значит – «странно»?

– Вся поверхность обожжена равномерно. Это может быть только в одном случае, – если огонь охватил все тело разом. Разве что если бы взрыв… Но тогда непонятно, как тело могло сохраниться в таком виде.

– Не понимаю. – Федерал поднял брови и стал похожим на Спока[15].

– Видите ли, девушка должна была погибнуть именно там, где нашли тело. Оно так обгорело, что если бы его перемещали, должны были остаться следы, но их нет. На этом самом месте вообще нет никаких следов огня. А при таких ожогах это невозможно.

– У вас ведь есть теория?

Джош почувствовал себя так, будто ему бросили спасательный круг. Он не привык, чтобы полицейские спрашивали его мнение или, вернее, интересовались его гипотезами, ибо, как правило, только гипотезы у него и были, пусть даже все ошибочно употребляют в этом смысле слово «теория». Время от времени он делился своими соображениями, иногда их даже принимали во внимание, но никто и никогда не просил его об этом.

А вот сейчас попросили, и его это даже обрадовало, хотя было бы еще лучше, если бы у него на этот раз была хоть какая-нибудь гипотеза.

– Не знаю, – грустно покачал головой Джош. – Увы, но… Словом, я в тупике. То же самое и с двумя другими – у Цу и Динга такие же ожоги, и тоже ни малейших следов огня на месте преступления. Да и в случае с Верландером – кроме него самого, пострадал только журнальный столик. Чушь какая-то, верно?