Сердце Черной Пустоши. Книга 3 - [63]

Держа кавалера под руку, к нам приблизилась графиня де Моро, а я попыталась сдержать гамму эмоций, которые чуть было не проступили на лице.

Сдержанно поприветствовав свою бывшую гостью, которая восторженно смотрит на нас с виконтом, и кисло, словно съела лимон, на сестру, я склонила голову в знак почтения.

Мы принялись подниматься по лестнице. К тому времени, как подошли к изысканной арке дворцовых ворот, все уже знали, что голубой шелк для платья графини привезли из самой Океании, бриллианты добыты в Восточных рудниках Черной Пустоши, леди де Свольд беременна, но это тайна, несмотря на выпирающий из-под платья живот, а канареечно-желтое платье герцогини де Мадлен, которую графиня встретила по пути, просто ужас как ей не идет.

– Должно быть, муж бедняжки настоял на выборе шелка именно этого ужасного цвета, – щебетала графиня. – Всем известно, как старый герцог ревнив, как и известно, что не без причины. Этот милый Франсуа, придворный поэт, конечно, красив, как эльф, но… Кстати, вы знали, что эти загадочные существа имели прямую зависимость от плотских утех? Жоржетта, милая, прикрой свои невинные ушки! Да-да, ваша светлость, я слышала, что эльфы и особенно эльфийки отличались каким-то совершенно невозможным темпераментом, и если не испытывали необходимых им радостей плоти, непременно заболевали? Готова побиться об заклад, из-за этого они и вымерли! А еще говорят, что у них разрешались такие браки, когда у одной эльфийки было сразу несколько мужей!

Пока я мучительно краснела, слушая чушь, которую несла графиня, ее спутник и кавалер ее сестры восклицали на два голоса.

– Шарман, милая графиня! Это же просто шарман! Какие странные, должно быть семьи были у этих существ! Но можно ли было, скажем, одному эльфу жениться сразу на нескольких эльфийках?

– Должно быть можно, дорогой кузен, но это плачевно заканчивалось для этого смельчака-эльфа! Готов побиться об заклад, он чах во цвете лет от ненасытности и неуемного темперамента своих жен!

Слушая это, я усиленно сохраняла маску благопристойности и старалась не думать, что сказала бы Бенара, услышь такое. Виконт де Жерон же, напротив, выглядел весьма заинтересованным, особенно, когда говорила леди де Моро. Дагрей даже кивал ей в такт, словно боялся пропустить хотя бы одну непристойность.

Я покосилась на Жоржетту де Симон и с облегчением увидела, что щеки девушки, несмотря на пудру, пунцовые, а глаза вытаращены, как у лягухи, которой наступили на брюхо. Сестра графини де Моро, которая при ближайшем рассмотрении оказалась весьма похожей на старшую родственницу чертами лица и подвижной мимикой, смущенно пряталась за веером, делая вид, что усиленно обмахивается им. Встретившись со мной взглядом, Жоржетта нарочито мучительно закатила глаза и закусила губу, выражая свое отношение к трескотне старшей сестры, после чего мы обе прыснули.

Графиня де Моро истолковала мое веселье по-своему и принялась с утроенным рвением повествовать о любвеобильности эльфов.

Я не заметила, как мы поднялись по этой нескончаемой лестнице, но когда ступеньки закончились, мужчины смеялись в голос, и даже мы с Жоржеттой время от времени хихикали, прячась за веерами.

Перед самой внушительной аркой, под сводом которой надо пройти, чтобы попасть во дворец, замешкались. Цветной поток тафты, шелка, органзы, атласа, сверкающий и переливающийся на солнце гранями драгоценностей в ушах и на груди дам и кавалеров, а также цветными кристаллами, которыми украшаются веера, перед самым входом особенно уплотнился. Тут и там раздаются приветствия, звучит кокетливый смех и комплименты.

Пока виконт де Жерон приветствовал какую-то пожилую, но тем не менее расфуфыренную пару, графиня де Моро вцепилась в мою руку бульдожьей хваткой и отвела в сторону.

Голосом, из которого в миг улетучилась игривость и нарочитая дурашливость, она произнесла, приблизив губы к моему уху:

– Я узнала, что герцога де Луа, оказывается, спешно вызвали из Изумрудного Нагорья.

– Но разве такая важная персона, как наместник не прибыл бы на был в честь объединения сам? – немного ошарашенно от перемены в поведении графини, спросила я.

– Именно, что на бал, – сказала она. – Но пресветлый Радилит вызвал герцога заранее, в личном приглашении.

Когда я уставилась на графиню во все глаза, та изящно стукнула меня веером по плечу, словно отреагировала на шутку.

– Засмейтесь, – ледяным голосом приказала она, улыбаясь так радушно, что от противоречий в поведении графини я часто заморгала. – На нас смотрят.

Я послушно захихикала и принялась обмахиваться веером, стараясь подражать манере графини.

– Не спрашивайте, как мне это удалось, скажу лишь, что испытывала вину перед вами за тот случай. А это, учитывая жизненные реалии и постоянное нахождение при дворе, случается со мной не часто, – быстро проговорила она. – Наместника Изумрудного Нагорья призвали заранее, он прибыл в один день с вами. Известно также, что он провел с его величеством в кабинете чуть ли не час, и все эти дни наведывался к преславному Радилиту каждый день, словно отчитывался в чем-то…

– Но почему вы мне это рассказываете? – удивленно спросила я.