Сердца четырёх - [31]

— Риверсайд, — сообщил инспектор. — Вот пролетим его, а там уж до аэропорта останется совсем немного.

Тай внезапно вскочил и с отрешенным видом, спотыкаясь, двинулся вдоль прохода. Развернулся и громко спросил:

— Ну почему?

— Что «почему»? — удивился полицейский.

— Почему убили отца? Почему их обоих убили?

— Э, сынок, если бы мы это знали, тут и делать-то было бы нечего. Сядь.

— Как-то все бессмысленно. Их ограбили? У отца при себе была тысяча наличными. Только утром я дал ему эти деньги — вроде... свадебного подарка. Или... Бонни! У твоей матери было много денег?

— Не смей ко мне обращаться, — ответила она.

— Это не то, — сказал Глюк. — Их вещи остались нетронутыми.

— Тогда почему? Зачем он их убил? — кричал Тай. — Он что, сумасшедший?

— Сядь, Тай. — Жак Батчер от усталости еле языком ворочал.

— Подождите! — Тай сверкал красными воспаленными глазами. — А вы полностью исключаете несчастный случай? Я имею в виду, что только один из них должен был умереть, а второй стал жертвой...

— Уж если вы пытаетесь что-то прояснить, то делать это надо по определенной системе, — заметил Эллери.

— То есть?

— Я думаю, что мотив в этом деле упрятан очень глубоко и с наскоку его не откроешь.

— Да-а? — протянул инспектор Глюк. — И почему же?

— Потому что всем кажется, что его вовсе нет.

Полицейский поморщился. Тай плюхнулся в кресло и закурил, не сводя глаз с Эллери.

— А дальше, мистер Квин? У вас уже ведь есть на этот счет какие-то соображения.

— Да какие соображения могут быть у Квина? — пробурчал Глюк. — Хотя я и допускаю, что голова у него не соломой набита.

— Ну хорошо. — Эллери устроился поудобней, наклонился, уперся локтями в колени. — Здесь главное — с чего начать. То есть выбрать отправную точку. В последнее время я заметил, среди прочего, что ваш отец пьет только «Сайдкар». Это верно?

— И бренди тоже. Он любил бренди.

— Да, естественно, поскольку «Сайдкар» — это бренди с куантро и лимонным соком. А ваша мама, Бонни, признавала только сухой мартини.

— Да.

— Помнится, на днях она нелестно отозвалась о «Сайдкаре», то есть этот коктейль она не любила. Это так?

— Терпеть не могла.

— А отец точно так же не переносил мартини, — заметил Тай. — Ну и что?

— А вот что. Некто — очевидно, убийца, едва ли это можно считать простым совпадением, — зная об их вкусах, посылает Джону и Блит на дорожку корзину с двумя термосами, и в одном из них, заметьте, «Сайдкар», целая кварта, а в другом мартини — чтобы обязательно выпили оба, хоть и каждый свое.

— Если ты думаешь, что это позволит легко найти убийцу, то ты, Эллери, ошибаешься, — встрял Вундеркинд. — Весь Голливуд знал, что Блит любит мартини, а Джон — «Сайдкар».

Инспектор был доволен. Но Эллери только улыбнулся:

— Нет, я не об этом. Таким образом опровергаю теорию несчастного случая и отметаю ее с пути. Все говорит о том, что преступник изначально замышлял двойное убийство. Если бы он намеревался отравить одну Блит, то морфин был бы только в мартини. То же самое можно сказать и о Джоне Ройле. — Он тяжело вздохнул. — Боюсь, что альтернативы у нас нет: ни ваш отец, Тай, ни ваша мать, Бонни, не должны были выйти из самолета живыми.

— И это все, старина? — с издевкой спросил Глюк.

— На данный момент все, — ответил Эллери. — На ранней стадии расследования преступлений другого результата трудно ожидать.

— Мне показалось, ты собираешься говорить о мотиве, — скучным голосом заметил Батчер.

— Ах это. — Эллери пожал плечами. — Если допустить, что мотив один и тот же, — а это очень даже вероятно, — то дело становится просто мистическим.

— Да, но что это могло быть? — выкрикнула Бонни. — Вот за что?! Моя мама за всю свою жизнь и мухи не обидела.

Эллери никак не реагировал. Он отвернулся к окну и уставился во тьму.

— Мисс Стюарт, ваш отец жив? — неожиданно спросил инспектор.

— Нет. Он умер, когда я была еще ребенком.

— После его смерти ваша мать выходила замуж?

— Нет.

— А-а... — начал Глюк и запнулся. — Скажите, а у нее после того, как она овдовела, были... любовные связи?

— У мамы? Не говорите чепухи.

Она отвернулась от полицейского.

— Ройл, ведь ваша мать тоже умерла, — сказал Глюк.

— Да.

— Как я слышал, ваш отец пользовался успехом у женщин. А была ли у него женщина, которая имела причины осерчать, когда он объявил о своем браке с мисс Блит Стюарт?

— Откуда мне знать? Я не совал нос в его любовные дела.

— Но в принципе, такая женщина могла быть?

— Могла, — буркнул Тай. — Но не думаю, что была. Конечно, отец не ангел, но он понимал женщин, он знал жизнь, и, по существу, это был очень порядочный человек. Во всяком случае, те немногие связи, о которых мне известно, заканчивались без скандалов. Он не лгал своим женщинам, и они прекрасно знали, на что идут. Так что если вы думаете, что отца убили из ревности, то вы тысячу раз не правы. К тому же все это дело провернул мужчина.

Глюк неопределенно хмыкнул и откинулся на спинку кресла. Похоже, его ни в чем не убедили. Эллери отлепился от окна.

— У меня предложение. Обычно при выяснении мотива задаются вопросом: кому было выгодно. Я же хочу установить тех, кто пострадал. Так будет гораздо быстрее. Начнем с главных фигур. То есть с вас, Тай, и с вас, Бонни. Несомненно, что больше всех пострадали вы. Каждый из вас лишился своего единственного родителя, к которому был очень привязан.