Серафим Саровский - [36]

Понял тогда инок, что старец говорит о своем конце, и заплакал. И опять какой-то свет озарил лицо старца, и, поцеловав инока, он с великой любовью сказал ему: «Радость моя, теперь время не скорби, но радости. Если я стяжу дерзновение у Господа, то повергнусь за вас ниц пред Престолом Божиим». Так оно и случилось. Спустя семьдесят лет после своей блаженной кончины батюшка Серафим был причислен к лику святых в чине преподобных и, по молитвам чтущих его, помогает, исцеляет, утешает, как и при своей жизни.

Тому же иноку старец открыл великую тайну своей жизни. «Некогда, — сказал отец Серафим, — читая в Евангелии от Иоанна слова Христа Спасителя: «В доме Отца Моего обителей много», я, убогий, остановился на них мыслью и возжелал видеть сии небесные обители. Пять дней и пять ночей провел я в молитве и бдении. И Господь, по великой Своей милости, не лишил меня сего утешения: по вере моей показал мне сии вечные кровы, в которых я, бедный странник земной, минутно туда восхищенный (в теле или бестелесно — не знаю), видел неисповедимую красоту райских селений и живущих там: Великого Предтечу и Крестителя Иоанна, апостолов, святителей, мучеников и преподобных отцов наших Антония Великого, Павла Фивейского, Савву Освященного, Онуфрия Великого, Марка Фраческого и других святых, сияющих в неизреченной славе и радости…»

За неделю до конца, 25 декабря 1852 года, старец имел продолжительную беседу с одним посетителем, помещиком, который искал у него разрешения множества важных жизненных вопросов. В этот день отец Серафим выстоял литургию, отслуженную игуменом Нифонтом, по обычаю, причастился и после литургии долго беседовал с игуменом. Он просил его о многих иноках, особенно из новоначальных. Тогда же старец напомнил, чтобы после смерти его положили в дубовый гроб, сделанный собственными руками. В тот же день старец передал иеромонаху Иакову финифтяный образ «Посещение Богоматерью преподобного Сергия Радонежского» и просил, чтобы этот образ положили на него и с ним опустили в могилу. Этот образ был прислан из Троице-Сергиевой лавры, от мощей преподобного

Сергия, наместником лавры архимандритом Антонием, который бывал когда-то у старца и которому отец Серафим предсказал тогда перевод в лавру.

Наступил 1833 год. Первый его день совпал с воскресеньем. В последний раз пришел старец к обедне в дорогую ему больничную церковь соловецких чудотворцев. В свое время инок Серафим ходил по России, собирая пожертвования на постройку этой церкви. Престол в ее алтаре был устроен его руками.

В этот раз заметили, что он сделал то, чего раньше не делал: обошел все иконы, ставя к ним свечи и прикладываясь. Он причастился. Затем стал прощаться со всей присутствующей братией, говоря: «Спасайтесь, не унывайте, бодрствуйте. Нынешний день вам венцы готовятся». Он казался крайне изможденным, но при телесной слабости был духом бодр, оживлен и весел.

По прощании с братией батюшка Серафим зашел к старцу Высокогорской Арзамасской пустыни иеромонаху Феоктисту. Прощаясь с ним, отец Серафим сказал: «Ты уж отслужи здесь». Торопясь домой, иеромонах от этого отказался. Тогда старец промолвил: «Ну так ты завтра в Дивееве отслужишь». Не поняв его слов, иеромонах отправился в путь. Для ночлега он остановился в деревне Вертьяново, у самого Дивеева, и на следующее утро тронулся дальше. Вдруг безо всякой причины оборвалась завертка у его саней, выпряглась лошадь, и он должен был остановиться в Дивееве. Тут он услышал о кончине отца Серафима, и плачущие сестры дивеевские просили его отслужить по старцу панихиду. Так сбылось сказанное накануне старцем слово: «Ну так ты завтра в Дивееве отслужишь».

Была в тот день у отца Серафима одна из дивеевских сестер, и старец сказал ей: «Матушка, какой нынче будет новый год! Земля постонет от слез». Инокиня не поняла, что старец говорит про свою кончину.

Как провел старец последний вечер своей земной жизни, известно из свидетельства его соседа по келье отца Павла. Его келья имёла общие сени с кельей старца Серафима, а сами они были разделены глухой стеной. Отец Павел не был келейником старца, потому что батюшка Серафим никогда вообще не имел келейника. Но случалось, что отец Павел по-соседски помогал иногда старцу. Он не раз предупреждал батюшку Серафима, что при его привычке оставлять в свое отсутствие множество горящих свечей в келье (которые он зажигал за своих духовных чад) может случиться пожар. На это старец давал всегда такой ответ: «Пока я жив, пожара не будет. А когда я умру, кончина моя откроется пожаром».

Судя по-человечески, отец Павел имел основания опасаться пожара, потому что келья старца была завалена таким легковоспламеняющимся материалом, как холсты, которые ему во множестве приносили благодарные крестьяне.

Отец Павел заметил, что 1 января старец Серафим три раза выходил из кельи к тому месту, которое им было выбрано для погребения, и, стоя там некоторое время, смотрел в землю. Вечером отец Серафим пел в своей келье победные пасхальные песнопения: «Светися, светися, новый Иерусалиме», «Воскресение Христово видевше… Что ощущала в эти часы душа старца?.. Он был на пути от бедствий земли в отчизну, красоту которой уже познал в дивных видениях. Чудные песни ангелов уже долетали до его слуха…