Сэр Четверг - [33]

— Ты как это сделал? — спросил Фред, открыв рот. — Я думал, она нас точно заложит. Уж она-то…

Он осекся, когда луна над их головами внезапно дернулась в сторону горизонта. В тот же момент на востоке появилось розовое свечение. Артур повернулся в ту сторону. Он не видел солнца, но свечение говорило о приближающемся рассвете.

Повинуясь этому ясному знаку, оставшиеся солдаты торопливо разошлись в разные стороны и исчезли, видимо, проходя через свои страннопути в разные места Великого Лабиринта. Несколько минут спустя Артур и Фред остались одни в просторном пустом пространстве ванной комнаты, окруженные только зеркалами и тазиками, стоящими во всех направлениях. В зеркалах уже отражалась заря.

— Надеюсь, это была хорошая идея, — проговорил Артур.

— И я тоже надеюсь, — Фреда передернуло.

Он дернулся снова, когда несколько ближайших зеркал растаяли, словно растворившись в солнечном свете. Фред попятился к своему тазику. Артур поймал себя на том, что тоже неосознанно отступил назад, чтобы чувствовать твердый фаянс.

По мере того, как восходящее солнце превращалось в отчетливо различимый диск над горизонтом, тазики и зеркала совсем исчезли. Артур и Фред сдвигались все ближе друг к другу и в конце концов встали плечом к плечу. Они уже ничего не видели вокруг себя, кроме солнечного света, но их собственные тазики оставались на месте, а зеркала сияли.

— Может, все и обойдется, — прошептал Фред.

— Может…

И в этот момент все вокруг почернело. Лишь на мгновение. Артур и Фред моргнули и обнаружили, что, хотя они по-прежнему стоят плечом к плечу, но уже не возле тазика и не в сиянии солнца.

Они оказались в казарме, опираясь спинами на шкаф Артура, и единственный свет здесь исходил все от тех же фонарей-"молний" под потолком. Сейчас включены были все.

В тусклом свете Артур увидел, что перед ним стоят три силуэта. По росту и сложению они казались Жителями, но одеты были в скрывающие все тело желтые мантии с длинными остроконечными капюшонами. На их руках блестели кольчужные перчатки, а лица скрывались за масками, сделанными из кованой бронзы.

Одна маска изображала улыбающееся лицо. Рот другой был изогнут в скорбном выражении, а третьей — кривился в агонии.

За прорезями для рта и глаз не было видно никого… и ничего. Только чернота.

— П-п-помывочные Надзиратели, — прошептал Фред. — Фред Позолота Заглавных Цифр, помощник золотителя манускриптов шестого класса, любимый цвет — зеленый, чай с молоком и одним кусочком сахара, маленькие печенья, но не крендельки…

Помывочные Надзиратели скользнули вперед, их мантии зашуршали по полу. Двое из них достали из рукавов странные короны, высеченные словно из синего льда — сплошь шипы и осколки, потрескивающие и поблескивающие неверным светом. В руках третьего возникла золотая веревка, она покачивалась и извивалась, словно кобра, готовая плюнуть ядом.

Но она не плюнула. Вместо этого веревка взметнулась в воздух и захлестнула лодыжки Артура, сбив его на пол в тот самый момент, когда он уже повернулся, чтобы бежать.

Артур с размаха ударился об землю. Золотая веревка обвила его ноги, связав их вместе, затем ее свободный конец зацепился за его левое запястье и принялся заворачивать его за спину. Мальчик сопротивлялся изо всех сил, одновременно пытаясь правой рукой выцарапать из поясного кошеля крокодилье кольцо. Это не монета, но все же серебро, и лучше сунуть его под язык.

Он уже ухватил кольцо и подносил его ко рту, когда кольцо веревки захлестнуло и правое запястье и потянуло его назад. Артур вытянул шею, сунул пальцы в рот и успел сунуть кольцо под язык — правда, при этом рассек губу.

Кровь текла по его подбородку, когда его подняли и поставили на колени. Золотая веревка стягивала его руки за спиной и связывала ноги.

Взглянув вверх, Артур увидел, что на него опускается жужжащая, искрящаяся корона. Я Артур Пенхалигон, в отчаянии думал он. Артур Пенхалигон, мои родители — Боб и Эмили. Я Хозяин Нижнего Дома, Дальних Пределов и Пограничного Моря…

Корона утвердилась на его голове — и Артур, безмолвно крича, рухнул во мрак.

Глава 12

Листок поудобнее устроилась на верхних перекладинах лестницы и толкнула крышку люка. Она оказалась железобетонной и неимоверно тяжелой, но девочка сумела сдвинуть ее настолько, чтобы стал виден свет, а затем еще одно усилие — и крышка отодвинулась до половины.

Выглянув наружу, Листок увидела небо и крыши зданий. Вокруг стояла странная тишина, никаких машин, хотя люк должен был располагаться на середине дороги и, насколько она могла судить, больше чем в километре от больницы. Это была уже третья встретившаяся ей лестница — первые две она пропустила из опасения, что они выводят на поверхность в пределах карантинной зоны. Поскольку Листок понятия не имела, в каком направлении шел туннель, она не могла понять, где оказалась, пока не выйдет и не осмотрится.

Надеясь, что отсутствие шума машин обозначает, что ее не переедут сразу, как она высунется, Листок подтянулась повыше и быстро осмотрелась. Как она и думала, люк на самой середине проезжей части. По обе стороны дороги тянутся ряды старых домиков с верандами, а перед ними — припаркованные машины. Но никаких движущихся автомобилей — вообще никакого движения. На всей улице стояла неестественная тишина.