Сентябрьская луна - [53]

11

На следующий день Камилла решила объехать свои владения. Взобравшись на вершину самого высокого холма, она с тревогой взглянула в сторону ранчо Кингстона, боясь обнаружить на горизонте облако пыли: верный признак того, что Хантер гонит скот к Рио-Эскондида. Камилла не сомневалась, что Хантер повторит свою попытку, это был лишь вопрос времени. Только в следующий раз он наверняка проявит осторожность и явится в тот самый момент, когда она меньше всего будет его ждать.

Как всегда, Камилла была в мужских штанах и рубахе: ей нравилось чувство свободы, которое дарила эта одежда. Подняв голову к небу, она улыбнулась Цезарю, парившему над ее головой. Но вот сокол внезапно ринулся вниз с головокружительной скоростью и набросился на одинокого ворона. На несколько мгновений обе птицы повисли в небе, сплетясь в смертельной схватке, но очень скоро стало ясно, что победа осталась за Цезарем. Камилла зачарованно смотрела, как ворон падает вниз, а Цезарь на лету подхватывает добычу, не дав ей коснуться земли.

Когда сокол снова взмыл в небо, она подозвала его тонким пронзительным свистом, и он тотчас слетел к ней на стеганую рукавицу, наградив ее взглядом, не выражавшим, казалось, ничего, кроме надменной скуки. Камиллу всегда поражал этот взгляд.

Она нежно провела рукой по гладким перьям, тихонько приговаривая:

– Умница, хороший мальчик! Как тебе понравился твой новый дом? Правда, здесь не то, что в городе?

На звук ее голоса сокол всегда отзывался поворотом головы, словно пытался понять смысл слов. Он был грозным противником, но хозяйке повиновался как ручной голубь.

– Лети, Цезарь! – Камилла подняла руку, и сокол опять взмыл к небесам. С радостью в сердце она следила за его вольным полетом: кружа в небе, Цезарь словно сливался с ветром. Камилла вздохнула с затаенной грустью: ей хотелось бы парить в поднебесье с такой же легкостью.

Она бросила последний взгляд в сторону ранчо Кингстона, потом повернула Каладана, своего громадного жеребца, и, дав ему волю, галопом спустилась с холма. Стук копыт, раскидывающих во все стороны пучки сухой травы, отдавался в сердце Камиллы ликующей песней. Горячие лучи солнца жгли кожу, ветер трепал волосы, но она наслаждалась стремительной скачкой.

Гнетущее напряжение, не оставлявшее ее все последние недели, начало спадать. В этот миг она верила, что прошлое, каким бы тяжелым оно ни было, не помешает ей добиться цели. Упорным трудом она возродит Валье дель Корасон и вернет родному ранчо его былую славу!

Добравшись до дому, Камилла спрыгнула с седла и отвела Каладана в конюшню. Приветливо улыбнувшись старику Неваде, смотревшему за лошадьми, она сняла седло, повесила его на крюк, а сокола посадила на жердочку, специально вколоченную для него в стену старым конюхом.

– Вроде бы Цезарь начал привыкать к своему новому дому, – заметил старик.

– Да, похоже на то. Смотри, почисти Каладана хорошенько и дай ему свежей воды, – напомнила Камилла.

– Не сомневайтесь, хозяйка, – Невада опять перевел взгляд на сокола. – А мы с этим красавцем неплохо друг друга понимаем. Я его не трогаю – и он меня не трогает.

– Цезарь никогда тебя не тронет, Невада. Он приучен нападать только по моей команде.

Выйдя из конюшни и направляясь в дом, Камилла тихонько напевала. Пять лет ее сердце не знало покоя, но сейчас она чувствовала себя вполне довольной жизнью. Даже воспоминание о ночи, проведенной в отеле, когда Хантер ворвался к ней, а она, не устояв, вновь бросилась в его объятия, уже не приводило ее в отчаяние. Возможно, ее приподнятое настроение объяснялось тем, что она сумела отбить у Хантера охоту вторгаться без спроса на чужую территорию… А может быть – тем, что она взяла над ним верх во время ночного свидания на берегу?

Подойдя к крыльцу, Камилла увидела подъезжающего к дому всадника. В нем было что-то знакомое, но она не сразу его узнала, даже когда он спешился. Высокий, светловолосый, с широкими плечами, туго обтянутыми рубашкой в белую и голубую клетку, он улыбнулся, завидев ее, и коснулся пальцами полей шляпы.

– Мое почтение, леди!

Тут Камилла сразу узнала Уэйда Робертса. Он подошел к ней, в его голубых глазах плясали веселые искорки.

– А время словно и не коснулось тебя, Камилла, – заметил он, оглядывая ее с головы до ног.

Она, смеясь, протянула ему руку.

– По-моему, это обычный комплимент, который джентльмен отвешивает даме после многолетней разлуки.

– В данном случае это чистая правда. Честное слово, мне очень нравится, как ты выглядишь.

– Я всегда рада видеть старых друзей, Уэйд, – искренне призналась Камилла.

Уэйд возмужал и превратился в настоящего красавца с загорелым лицом и стройным мускулистым телом. Камилла заметила, как пристально он на нее смотрит, и догадалась, что его шокирует ее мужской наряд.

– Извини, что встречаю тебя в таком виде, Уэйд, но, когда я помогаю Сантосу загонять скот, брюки куда удобнее юбки.

– Прекрасная дама может носить все, что угодно, оставаясь столь же прекрасной.

Камилла засмеялась и отняла у него руку.

– Ты всегда был мастером делать комплименты. Хочешь зайти в дом и выпить чего-нибудь прохладительного?