Сентиментальная история - [3]

— Ни за что! — воскликнула Элизабет. От одной мысли о том, какова будет реакция мистера Руссо, ей делалось дурно. Боб Руссо был одним из самых умных и требовательных учителей. Но легко впадал в гнев, и язык у него был острый как бритва. Сморозишь какую-нибудь глупость, он так на тебя посмотрит, словно ты — ничтожная козявка. Все в школе его боялись. И вот им придется заказать пиццу…

— Просто обхохочешься, — сказала Джессика. Обхохотались, это точно. Разносчик в переднике, заляпанном томатным соусом, и со стереонаушниками ввалился прямо в кабинет, держа блюдо с огромной дымящейся, остро пахнущей пиццей с перцем, и остановился, вопросительно глядя на мистера Руссо, который увлеченно выписывал на доске какую-то сложную формулу.

— Что такое?

— Пиццу заказывали? — спросил разносчик, и весь класс застыл, как будто всех разом хватил удар. Кто-то фыркнул, стараясь подавить приступ смеха. Кто-то захихикал. Лицо Элизабет залилось краской под стать пятнам на переднике разносчика.

— Что вы сказали? — все еще не понимая, в чем дело, переспросил мистер Руссо, увлеченный своей формулой. Тут класс не выдержал и разразился хохотом.

— Двойная порция пиццы с перцем для… — Разносчик заглянул в заказ, — Элизабет Уэйкфилд.

Лицо Элизабет горело. Все уставились на нее, не веря своим ушам. Элизабет Уэйкфилд, всегда такая серьезная и уравновешенная в отличие от своей сестры, — и вдруг выкинула такое! Только Элизабет знала, кто в действительности заказал пиццу и воспользовался ее именем.

— Так-так, — сказал мистер Руссо. — Элизабет, может быть, вы заказали пиццу из любви к науке? И это какой-нибудь важный эксперимент?

Все опять засмеялись.

Элизабет была в полном смятении. Что же сказать? Бросив взгляд на Джессику, она поняла: помощи ждать неоткуда. Лицо сестры светилось ангельской невинностью стороннего наблюдателя.

— Э-э… вот именно, сэр… — пробормотала Элизабет, стараясь нащупать почву под ногами. — Э-э ., мы хотели выяснить, сколько тепловой энергии теряет пицца по дороге от пиццерии до школы и… э-э…

Тут даже мистер Руссо не выдержал и улыбнулся. Покопался в ящике стола и достал термометр.

— Понятно, — сказал он. — Ну что ж, давайте измерим температуру пиццы до того, как в ней произойдут химические реакции, в быту именуемые пищеварением.

Первое испытание сошло с рук. С двумя другими тоже как-то обошлось. Благополучно послали музыкальную телеграмму директору школы, напыщенному чудаку мистеру Куперу, которого все звали Медный Лоб. И свели с ума всю столовую, подсыпав лиловой краски в картофельное пюре.

И вот настал решающий день. В двенадцать им сообщат, приняты ли они в клуб «Пи Бета». Элизабет это не очень волновало, но Джессика отметила этот день у себя в календаре красным фломастером. Настоящий праздник! Если, конечно, их примут, но в этом она почти не сомневалась.

А для Элизабет этот день был испорчен с самого утра. Она все думала о звонке Тодда, на душе было тяжело, и к глазам подступали слезы. Но она ни за что не покажет Джессике, как переживает из-за Тодда. К чему? Ведь совершенно ясно, кого из сестер Тодд предпочитает. Все правильно, так и должно быть. Какая другая девушка может соперничать с неотразимой Джессикой Уэйкфилд?

Глава 2

Когда Элизабет спустилась к завтраку, Джессика уже сидела за столом.

— Сегодня папа опять задержится на работе, — сообщила дочерям Элис Уэйкфилд, раскладывая по тарелкам тосты.

— Что случилось, пап? Одна гигантская компания поглотила другую? Или они объявили друг другу войну? — спросила Джессика, вызвав у отца улыбку. Нед Уэйкфилд всегда служил объектом шуток для своих жизнерадостных дочерей.

— И то и другое. И еще кое-что, — сказал он. — Назревают большие события. Все может очень серьезно обернуться для футбольной команды школы. Возможно, футбольное поле скоро станет полем боя.

— Правда? А почему? — спросила Элизабет.

— Я в этом деле выступаю в качестве адвоката и не могу ответить на твой вопрос. Слишком рано делать какие-то выводы, да и дело слишком запутанное, — ответил отец. — Мы ведем его с Марианной. Так что я опять приду поздно. Ну что, хватит или вам мало этой неприятной новости?

— Ладно уж, любитель страшных тайн, — засмеялась Джессика.

— Ты, Джессика, сегодня тоже поздно придешь? — спросила мать. — У тебя, кажется, тренировка болельщиков?

— Да. Я вернусь не раньше семи.

— А ты, Лиз? Как всегда в этот день до самого вечера в «Оракуле»?

— Да. Выходит, все семейство Уэйкфилдов занято сегодня выше головы, — улыбнулась Элизабет.

— И поэтому .. — произнесла Элис Уэйкфилд. Элизабет с Джессикой знали, что за этим последует.

— ..и поэтому вы можете сегодня взять «фиат», — закончила она.

Близнецы заверещали от восторга. Им лишь изредка разрешалось ездить в школу в маленьком красном открытом «фиате», которым обычно пользовалась мама.

— Вот здорово! — Джессика вскочила. — Пусть все увидят меня в новой блузке с галстуком-бабочкой и за рулем «фиата»! Держись, Ласковая долина!

— Джессика, — остановила ее мать. — Должна тебя разочаровать, малышка. Машину поведет Лиз.

— Что-о? — вопль разочарования, вырвавшийся у Джессики, разнесся по всему дому Уэйкфилдов.