Сенокос - [4]

Мария Яковлевна отстранилась, с улыбкой глядя на девушку. Сергей тоже отошел, ревниво и недовольно глядя на девчонку. Стожарова посмотрела на старшего сына:

— Уж она–то тебя как ждала! И сегодня спрашивала… — Быстро спросила, пытливо глядя в лицо Федора: — Надеюсь не передумал?

Он покачал головой и рассмеялся:

— Да ты что, мам! Где я еще такую девчонку найду?

Тут же шагнул навстречу Насте. А она не обращая ни на кого внимания, кинулась Федору на шею. Он подхватил ее на руки и закружил вокруг себя:

— Настя! Вот я и вернулся…

Федор пообедал вместе с ними, скинув берет, берцы и раздевшись до пояса. Закатал пятнистые брюки до колен. Загорелое тело с бугрившимися мышцами слегка золотилось под солнцем и от этого на душе Марии Яковлевны становилось все светлее. Радостная улыбка не сходила с ее лица.

Настя осталась с семейством Стожаровых, лишь сходила к родителям и принесла оставшиеся от обеда полкувшина молока. Сергею теперь было не до сна. Он жадно расспрашивал брата о выпускном вечере. Похвастался:

— Я тоже туда заявление подал. Уже вызов на экзамен пришел…

Федор хлопнул его по плечу:

— Значит, по моим стопам решил? Молодец! Одобряю!

Мать слушала разговоры сыновей и радостно улыбалась, переводя взгляд с лица на лицо. Настя сидела рядом со старшим сыном, не сводя с него лучившихся радостью глаз и улыбалась. Мария Яковлевна спросила, улучив момент:

— Надолго к нам, Федя?

Он взглянул на нее, затем на Настю. Прижал девушку за плечи к себе:

— Месяц отпуска. Жениться успею и к месту назначения с молодой женой поеду! Под Москвой служить буду. Настя мне в письме согласие дала…

Настя потупилась, прижимаясь к его широкому плечу. А Федор встал:

— Надо с будущими тестем и тещей поздороваться сходить, да сказать им о переменах в жизни дочери. Ты, как, Настя? Поедешь со мной?

Девушка кивнула, потупившись. Тут же вскинула радостные глаза:

— Поеду!

Обнявшись, Федор и Настя направились к отдыхавшим в тени березы Мироновым. Федор вернулся через полчаса один. Сергей за это время успел задремать, но тут же встрепенулся и сел. Брат пожал сильными плечами в ответ на взгляд матери:

— Вопрос улажен! Свадьбу сыграем сразу после сенокоса…

В четыре часа пополудни уже втроем принялись ворочать сено. Настя убежала к родителям. Третьих граблей не было, но Федор вышел из положения, принеся запасные грабли от Мироновых.

Уже заканчивали ворошить сено, когда Сергей нарочно поддел грабли брата и дернул на себя. Орудие труда упало, а Сергей со смехом отскочил в сторону:

— Чего это у тебя грабли падают, десантник?

Федор кинулся к нему. Младший бросился наутек, но споткнулся и грохнулся в сено. Тут же на него упал целый ворох сена, а смеющийся голос брата хохотнул:

— Нечего задираться, салага!

Сергей вскочил и в ответ швырнул в брата сеном. Они дурачились минут десять, гоняясь друг за другом и валяясь в подсохшем сене. Встали, оба похожие на леших. Мария Яковлевна смотрела из–под руки на сыновей и смеялась вместе с ними, прекратив работу и опираясь на грабли. Затем отошла в тень и уже оттуда наблюдала за сыновьями. Братья, набесившись всласть, обнялись и отправились вместе к озеру, чтобы искупаться. Над землей светило солнце и небо было ярко–синим, без единого облачка…

А где–то там, на Кавказе, назревала новая война. Уже громоздились тучи над горизонтом, уже лязгала оружием маленькая Чечня. И никто не знал в этой мирной русской деревушке, сколь трагичны будут ее последствия и сколько горя она принесет матерям, особенно матерям военных…