Семя зла - [70]

— А что, если я удалю жемчужную сферу, которая заключена у тебя прямо под мозгом? — спросил он, проверив, в сознании ли чужак.

Ответа не последовало. Тогда Джулиан, действуя медленно и осторожно, исполнил свою угрозу. Он поднес жемчужину к свету, зажав микрометром, и восхищенно уставился на нее. Шарик словно бы излучал в его разум некую энергию. Он был похож на свечу, сияющую в полнейшей тьме.

Голосовые связки Бессмертного испустили дрожащий вздох.

— Значит, конец, — произнес инопланетянин медленно, словно отодвигая туманную завесу боли.

— Это оно? — пробормотал Джулиан. — То, что я искал?

— Семя… Семя Зла.

Джулиан взвесил жемчужину на ладони. На ощупь та была холодная и гладкая.

— Тебе нечего больше скрывать, — проговорил он. — Может, объяснишься наконец? Я был бы тебе за это признателен.

Бессмертный, приложив значительные усилия, заговорил.

— Я не себя хотел уберечь, а тебя. Позволь же мне последнюю такую попытку. Семя, которое ты держишь на ладони, и есть снадобье бессмертия, как вы его называете. Говоря точнее, это устройство, обеспечивающее биологическую перманентность. Достаточно всего лишь каким-нибудь способом привести Семя в контакт с твоим телом. Например, проглотить. Затем оно переместится в наиболее подходящее место и начнет трансформацию всех телесных функций, совершенствуя организм до тех пор, пока он не придет в… вечное биологическое движение. Все обычные процессы распада будут заторможены, а потом обнулены. Однако Семя обладает и более впечатляющими свойствами. К примеру, оно исцеляет большинство ран, нанесенных хозяину, и даже если тело будет полностью уничтожено, Семя продолжит существование в спящем режиме, пока не войдет в контакт с биологическим материалом, даже обычным перегноем. После этого оно попробует воссоздать твое тело и с большой вероятностью добьется успеха. Поэтому носитель Семени практически бессилен умереть, даже самоубийство ему не поможет. Единственный способ обрести забвение — подстроить все так, чтобы Семя было изъято из тела и перешло кому-нибудь другому. Тогда оно забудет старого хозяина и присягнет новому; оно способно адаптироваться к любому живому организму во Вселенной.

— Пока что твою попытку меня разубедить никак не назовешь успешной, — заметил Джулиан.

— Ты узнал, какова будет вечная жизнь. Что сделало бы ее невыносимой?

Джулиан поразмыслил.

— Боязнь ее лишиться?

— Да нет же. Вина. Чувство вины за такую кражу.

Джулиан рассмеялся без малейшего веселья.

— Я что, похож на человека, которому оно свойственно?

— Нет. Но ты изменишься. Меняются все обладатели Семени. По прошествии нескольких миллионов лет — или уже нескольких тысяч — ты все начнешь воспринимать в ином свете. Да-да, пожалуй, достанет уже нескольких столетий, чтобы тебя обуяла вина, которой ты обречен будешь терзаться вечно, или до тех пор, пока…

Речь Бессмертного оборвали хриплые стоны агонии.

— Интересно, каким образом было изготовлено столь замечательное устройство, — пробормотал Джулиан, равнодушный к терзаниям Бессмертного.

Чужак, однако, пересилил себя и продолжил объяснять:

— Я расскажу тебе все, что знаю. Происхождение Семени теряется во тьме истории, но легенда о нем выглядит правдоподобной. Говорят, его создала раса существ — ее имени даже я не ведаю, — стремившихся покарать преступника.

Внимание Джулиана отвлеклось: снаружи в стену убежища кто-то скребся. Он поспешил к проделанной Бессмертным дыре, приложил ухо к заслонке и услышал шорох лап. Волки? Или какое-то другое животное?

Вскинув лучемет, он вернулся к Бессмертному. Последняя фраза чужака озадачила.

— Продолжай! — скомандовал он.

— Мои силы на исходе, — ответил Бессмертный. — Тем не менее… да, так вот, существа, о которых я упомянул, были в затруднении. Им следовало покарать величайшего преступника в истории, индивида, совершившего невероятные злодеяния — и при этом безумного. Они решили, что целесообразнее всего будет исцелить его, а потом заставить вечно терзаться виной за содеянное. Бессмертие решает обе проблемы. И даже более того. Еще один аспект бытия, которое ты так стремишься обрести, — неустанная погоня: на тебя все время будут охотиться другие жаждущие бессмертия, зная, что секретом его владеешь только ты. Таким образом создатели Семени запустили причинно-следственный механизм, частью которого стали мы с тобой. Куда бы ни попадало Семя, оно притягивает к себе самых отъявленных злодеев. Сколько их угодило в эту ловушку? Никто не знает. О, вечная охота на бессмертного!

— Любая ценность стоит того, чтобы за нее сражаться, — заметил Джулиан. — Что же до раскаяния, так ужасающего тебя, то я к нему совершенно иммунен.

— Сейчас? Да. Но ты изменишься. Я еще не поведал тебе самого жуткого. Самое жуткое, что в конце концов ты одним своим существованием начнешь притягивать к себе других бедолаг, которые угодят в ту же западню и понесут аналогичное наказание. Так случилось и со мной. Я не всегда был безобидным отшельником, каким знаешь меня ты, Феррдж. О, если бы ты только… Я был стократ тебя порочней. Я похитил Семя, как ныне похищаешь его ты. И я страдал, как будешь страдать ты. Умоляю, не принимай Семя. Лучше умереть, Феррдж,