Семья Рин - [4]
— Я совсем ничего такого не помню… Невероятно… Не может быть… — с сомнением говорит Анна, сидящая рядом со мной.
— Еще бы!.. Тебе было три года… Но потом я сразу сориентировалась и вышла замуж за Джорджа — и стало полегче. Мне завидовали очень многие: ведь я была не так уж и молода, и с ребенком — но мне удалось и создать опять семью, и получить американское гражданство. А потом, через год, родились двойняшки — их назвали в честь русских дедушки и бабушки, их в России замучили большевики; а еще через год родилась Ирочка…
Я, услышав свое имя, поднимаю голову и настораживаюсь, готовясь насладиться коротким мигом внимания к моему положению в семейных хрониках.
— Я так назвала тебя в честь старшей сестры… Она, бедняжка, тоже погибла в гражданскую… — вздыхает мать и готовится еще что-то сказать обо мне, моем имени и моей погибшей от рук большевиков русской тете, по всей видимости, замечательной, потому что не зря же меня назвали в ее честь.
Однако Анна перебивает:
— То, что ты говоришь, мамочка, напоминает эпизод из Средних веков…
Мать вздыхает.
— Да, теперь-то мы избалованы хорошей жизнью. Вам и представить невозможно, каково оказаться без крова на чужой земле! Эх, девочки мои!.. Вы живете сейчас, не зная горя, — вы не представляете, какой ценой я создавала это благополучие! Вот что я скажу: всегда держитесь друг друга! Самое дорогое, что может быть, — это семья! Кто поможет тебе в этом мире, если не самые родные, близкие люди? — Никто!
Лидия брызгает водой из таза на кошку, сидящую на подоконнике, — кошка взвивается и убегает. Я перестаю вслушиваться в то, что говорит мать, и хохочу вместе с Лидией. До сих пор жалею, что отвлеклась: может быть, именно в тот раз мать рассказала что-то очень важное о нашей семье — что-то такое, что позволило бы моей памяти настолько сильно зацепиться за моих родных, что они смогли бы остаться со мной и после того, как воспоминание погаснет.
Практически все самые яркие воспоминания детства связаны с семьей. Единственным событием, где память не только зарегистрировала взаимоотношения в семье, но и отметила некоторый интерес к внешнему миру, было посещение банка с отцом и Александром в один солнечный сентябрьский день.
Мне десять лет. Отец взял нас на прогулку. Для меня это небывалый, невиданный праздник. Я невероятно горжусь: наши мужчины снизошли принять меня в свою компанию. Отец везет нас в парк, и по дороге мы заезжаем в банк. Пока отец решает какие-то вопросы с банковским управляющим, мы с братом сидим на мягком кожаном диване и, беззаботно болтая ногами, разглядываем все, что нас окружает.
Офис банка похож на зал из сказочного дворца: вращающиеся стеклянные двери, хрустальные люстры и повсюду на стенах зеркала. Из больших окон на мраморные плиты пола — черные и белые, как на шахматной доске, — падают резкие розоватые лучи предзакатного солнца и тянутся дальше, вглубь просторного помещения, делая объемнее и ярче все предметы на своем пути. Приветливая девушка-конторщица угощает нас шоколадными конфетами и с улыбкой спрашивает, не принести ли чаю.
Из банка мы не спеша идем к парку через залитую солнцем площадь. Неподалеку шумит стройка, на этом месте скоро будет суперсовременное здание — «как в Нью-Йорке», так говорят в нашей семье обо всех новшествах. Репортер-американец с фотокамерой останавливает молодого китайца, который катит тачку с цементом, и просит его позировать для снимков. В моей голове проносятся соображения о том, что американец ведет себя странно. Зачем делать фотографии никому не интересного китайского рабочего, если можно запечатлеть меня, маленькую принцессу, разве я, моя семья и другие семьи белых шанхайцев не являемся центром и сутью шанхайской жизни? Это было первое и, наверное, единственное в моей жизни проявление колониального сознания. Я чувствовала себя избранницей судьбы, вокруг которой должна вращаться вселенная, — так совокупно подействовали на меня хорошая погода, ощущение безопасности в обществе отца и брата и короткое погружение в атмосферу колониального комфорта. Освещенный розовым солнцем Шанхай в те мгновения представал предо мной во всем великолепии как город гордых белых людей, живущих в красивых и чистых домах, таких как это здание, которое возводят неинтересные, испачканные цементом китайцы. И конечно, я совсем не могла предположить, что этой торжествующей белой цивилизации осталось существовать считанные годы.
Глава 2
Александр учился в школе для детей американцев, а нас, девочек, мать определила в школу при французском муниципальном совете.
В этой школе учились дети подруги матери, Александры Федоровны Татаровой. Татаровы владели полотняной фабрикой и гостиницей, были очень богаты и входили в элиту русской общины Шанхая. Мать чрезвычайно дорожила знакомством с этой семьей. Она мечтала выдать Анну за Николая, старшего сына Татаровых, которого звали на французский манер Николя.
Николя был принцем из сказки для всех русских девушек из Французской концессии. Он и вел себя как принц: то таинственно исчезал, то с блеском появлялся. Когда он исчезал, говорили, что он уехал слушать курс в Оксфорд или отправился путешествовать по Европе, а когда появлялся, к нему невозможно было подступить из-за вечно окружавшей его толпы друзей по яхт-клубу и боготворящих его девиц на выданье.
![Золотой желудь](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Время безветрия](/storage/book-covers/39/399b79656001b7f866e74cc0bd0c89db9c17dfce.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![На новой земле](/storage/book-covers/70/707eb78bf256ad888d62c292fc742a2ef01c6945.jpg)
Герои третьей книги Джумпы Лахири не чувствуют себя чужими ни в строгих пейзажах Массачусетса, ни в уютных лондонских особняках. Эти молодые люди, выпускники элитных колледжей Новой Англии, уже, казалось, полностью ассимилировались, воспринимают себя уже настоящими американцами. Но все-таки что-то не дает им слиться с успешными яппи, своими однокашниками, и спокойно воплощать американскую мечту. И это не только экзотически звучащие имена и цвет кожи, выдающие их бенгальское происхождение…
![Роман с мертвой девушкой](/storage/book-covers/92/929ee641026efd061b4225ce03232db2f807dbfe.jpg)
Наделенный жуткой, квазимодской внешностью тихушник, сам себя обрекший трудиться на кладбище, неисповедимыми путями попадает в самую гущу телевизионной беспардонщины и становится ведущим передачи «Красота спасет мир». Его новые знакомцы: кинорежиссер Баскервилев, поэт Фуфлович, врач Захер, журналист Поборцев (настоящая фамилия — Побирушкин) и телемагнат Свободин (подлинная фамилия — Душителев) не идут в сравнение с покинутыми подопечными, уютно обосновавшимися под могильными холмиками на плодородных нивах умиротворяющего погоста, куда герой влечется усталой душой… Именно на кладбище настигает его чистая неземная любовь…
![Странствие слона](/storage/book-covers/b9/b9ce32180bffd32efb659b26b11bb08ae2dc2eaf.jpg)
«Странствие слона» — предпоследняя книга Жозе Сарамаго, великого португальского писателя и лауреата Нобелевской премии по литературе, ушедшего из жизни в 2010 году. В этом романе король Португалии Жуан III Благочестивый преподносит эрцгерцогу Максимилиану, будущему императору Священной Римской империи, необычный свадебный подарок — слона по кличке Соломон. И вот со своим погоншиком Субхро слон отправляется в странствие по всей раздираемой религиозными войнами Европе, претерпевая в дороге массу приключений.
![Статьи из журнала «Медведь»](/storage/book-covers/75/750ae2057975885d9c4da1eaddbf1ce4c365c7a5.jpg)
Публицистические, критические статьи, интервью и лирический рассказ опубликованы в мужском журнале для чтения «Медведь» в 2009–2010 гг.