Семья - [28]
— Лана! Как у тебя только язык поворачивается о таком говорить?! — теперь у ламии покраснела даже чешуя на кончике хвоста. — Ты же раньше никогда! Самая культурная из нас! Ругала постоянно за грубость!
— Ну, Талик вчера сумел-таки окончательно меня убедить, что крепким словечком его не разочаровать. А случись что — сам такое сказанёт, что уши в трубочку скрутятся!
— Это когда он нас?.. — большую часть вечера Шона уже благополучно вспомнила. Вплоть до момента оттаивания альруни. А вот потом что было…
— Когда расслабился и рассказал про парочку своих подвигов, дурында! — фыркнула паучиха. — Да-а, помню, как боялась, что буду ему противна из-за своего… Ха!
Она хлопнула ладонью по карапаксу своей паучьей половины.
— Я не дурында! — больше для порядка возмутилась ламия.
— Да-а? — в ответ нехорошо прищурилась паучиха. — А кто в этом всем виноват? Кто кричал “пусть господин нам покажет, кого больше любит”, а?
— Ой. — Широхэби попыталась что-то вспомнить, но в ответ получила только приступ тупой головной боли.
— Не помнишь, — утвердительно “перевела” восклицание дорогумо. — Так вот после этого, дурында ревнивая, наш Талик и доказал делом, что любит всех одинаково. До потери сознания.
— Но раньше я тоже засыпала сразу после… после! И такого никогда не было!!! — Шона опять накрыла саднящий пах ладонью. Она уже успели разглядеть, что еще один матрас занимает спящая Кирби, а с кровати посапывают во сне Уля и Звездочка.
— Раньше наш мужчина не оказывался перед нами с ног до головы перепачканным в нектаре айруни, — как-то странно скосила взгляд паучиха. — Эта жидкость, если ты не в курсе, даже собранная много дней назад, остается сильнейшим афродизиаком! И действует она, даруя в том числе выносливость и ненасытность в любви, на женщин тоже!
— Ну Ш-шела, ну “удруж-шила”… — ламия выпрямилась на своем змеином хвосте и подвигала бедрами. Больно! Кстати, паучиха-то в общем тоже старается двигаться медленно и аккуратно. — И Вазира — тоже хорош-ша. Напилась и начала заклинаниями разбрасываться!
— Вот уж кто бы говорил! Если б промолчала, наш муж не стал доводить бы до… — дорогумо прихлопнула себя руками по животу и тут же скривилась. — Он умеет вовремя останавливаться.
— Ну да, сделай меня во всем виноватой! — резко и неожиданно вспылила Широхэби, уже представившая, как целый день будет каждое движение через силу делать. — Сама дурында!
— Талик хоть раз тебе сделал больно или плохо, когда вы с ним постель делили, ну-ка, вспомни? — усмешка Безродной показалась змее какой-то неприятной. — То-то же. Если нашего мужа на всех нас по кругу хватает без всяких стимуляторов, подумай, что он может при желании устроить кому-то одной?
— Э-э-э… — в таком ключе Шона о интимной стороне отношений с супругом не думала. Вот воображение у неё всегда было хорошее, плюс новый запоминающийся опыт… ох, аж озноб пробрал! Пришлось обхватить себя за плечи. — Опс!
— Поняла, наконец? — уже откровенно обидно хмыкнула Лана. — Вот и не будь больше ревнивой дурын… глупышкой. Видишь же теперь: наш супруг не по прихоти разбогатевшего авантюриста собрал нас всех здесь, а потому, что мы ему действительно в таком количестве нужны. У великих людей — великие потребности. Он и правда нас всех любит. Во всех смыслах.
Головная боль понемногу сдавала свои позиции — и вот, наконец, отступила совсем, перестав мешать змее соображать.
— Стоп-стоп, — Шона внимательно посмотрела на собеседницу. — Ты хочешь сказать, что сомневалась в любви Талика, согласившись на свадьбу? А зачем тогда вообще сказала “да”?!
— Завидую я тебе, ламия, — поджав паучьи лапы, со вздохом опустилась на пол дорогумо, и потому теперь глядя снизу вверх. — Прямо видно, как с тобой родители возились, учили… и отпустили в большой мир совершенно зеленой и наивной! Ты не была служанкой в доме, где к тебе относятся как ценной, но вещи. Тебя не ставили помогать официанткам в таверне гильдии собирать грязную посуду со столов — типа отрабатывала “бесплатное” обучение. Да я была куда угодно из Пещер свалить и с кем угодно, если взамен не придется на всю жизнь стать приложением к половнику! Я и в самых отчаянных фантазиях не могла представить, что действительно стану женой герою.
Широхэби опять начала злиться, но разговор вывернул в такое русло, что любопытство загнала куда подальше мешающие эмоции.
— “Герой” в смысле…
— В том самом смысле. Именно про таких людей мифы и легенды складывают и потом из поколения в поколение передают. Уверен, про Талика тоже как минимум парочку рассказывают.
— Но наш муж, он такой… — ламия замялась.
— Только не говори “обычный”, — усмехнулась Безродная. — У “обычных” как-то не бывает волшебного замка в далеких горах, да и женится на семерых не удается.
— Да нет же! — Шона всплеснула руками. — Наш Талик, он ведь общается с нами как с равными, умные, но совсем не выглядит недостижимым сосредоточением мудрости. И гору поднять не может, и легендарным клинком не владеет…
