Семья О’Брайен - [33]

Глава 10

Сегодня воскресенье, и Кейти прогуляла и йогу, и церковь. Церковь на самом деле не считается. Она много лет не была на воскресной мессе, но привычка думать о том, что можно пойти, прежде чем решить не ходить, сохранилась – может, она даже испытывает от этого какое-то греховное удовольствие. Кейти растили как строгую ирландскую католичку. А это, помним-помним, предполагало: признаваться священникам в разных вымышленных мелких грешках по субботам, вкушать Тела Христова по воскресеньям (неудивительно, что она стала веганкой) и хлебов позора во все остальные дни, посещать приходскую школу, где она узнала от монахинь, что девочка может забеременеть, если будет одетой сидеть у мальчика на коленях, и читать Angelus каждый вечер перед обедом. Протестанты были злом, чудовищными и чуть ли не заразными людьми, Кейти выросла в страхе перед ними, молясь Господу о том, чтобы никогда ни одного не увидеть, и толком не зная, как выглядит настоящий живой протестант. Она могла прочесть «Отче наш» и «Богородице», еще не научившись писать свое имя. Она никогда не понимала, как смерть Иисуса на кресте за ее грехи в Страстную пятницу приводит к тому, что кролик носит сладости на Пасху, и всегда боялась спросить. Это так и остается тайной. И каждый день был наполнен ароматами благовоний, молитвы поднимались в клубах дыма, плыли к ушам Господа. Ей нравились благовония.

Настоящая религия Кейти – это йога. Она нашла ее случайно. Три года назад, только что выпустившись из школы, она работала официанткой в «Фигс». Она каждый день проходила мимо Городского центра йоги по дороге на работу и однажды из любопытства зашла, чтобы взять расписание. К концу первого занятия ее зацепило. Отец любит рассказывать, как она потом пила «Кул-эйд», целый кувшин выхлестала. Откладывала чаевые, чтобы заплатить за двести часов обучения на инструктора той же зимой, и с тех пор преподает йогу.

Ей нравится физическая практика, позы, которые помогают развить грацию, гибкость и равновесие. Нравится осознанное дыхание, поток праны, обеспечивающий ощущение основательного покоя над бешеным хаосом. Нравится медитация, которая, – когда у Кейти действительно получается, – убирает кучу токсичного мусора из ее головы, заставляет умолкнуть негативный внутренний голос, хитрый и убедительный, настаивающий, что она недостаточно умна, недостаточно хороша собой; а вместе с ним и надуманные сплетни (они всегда надуманные), постоянное сомнение, шумное беспокойство, суждения. Ей нравится чувствовать единство с каждым человеческим существом в вибрирующей ноте «ом». И каждый день по-прежнему пахнет благовониями.

Кейти не помнит, когда в последний раз пропускала воскресную виньясу у Андреа. Она знает, что потом будет жалеть о том, что проспала. Но сейчас, хорошо заполдень, когда она все еще нежится в постели, в своей постели, с Феликсом, она ни о чем не жалеет.

Они с Феликсом встречаются полтора месяца, и сегодня он первый раз провел ночь у нее. Они познакомились в первый вторник апреля. Шла первая неделя «Йоги на крыше», занятий, которые проводятся в огражденном деревянном патио за студией. Кейти нравится преподавать на свежем воздухе, когда мышцы согревает солнце, а голую кожу овевает свежий ветер, даже если воздух и пахнет иногда дизелем и цыпленком с чесноком из «Чоу Тай».

Она никогда его раньше не видела. Она не была знакома с ним по школе или по барам, где работала официанткой. Большая часть ее учеников – понаехавшие и женщины, и немногие видные мужчины всегда выделяются. Феликс выделялся сильнее, чем кто-либо.

Он ходит на йогу в шортах и с голым торсом. Благослови его за это Господь. Он высокий, поджарый, с тонкой талией и рельефными, но не перекачанными мышцами. Его голова и грудь гладко выбриты, и Кейти помнит, как на том первом занятии они блестели на солнце от пота. Когда она стояла одной ногой на его коврике, помогая ему с позой собаки мордой вниз, положив левую ладонь ему на крестец, а правой ведя вдоль его позвоночника к шее, ей захотелось обвести пальцами черные линии татуировки в стиле трайбл на его плече. Она помнит, как покраснела, прежде чем отступить и объявить «первого воина».

В следующий вторник он пришел на занятие, на этот раз оно было в помещении из-за ненастной погоды. Он задержался в зале надолго после савасаны и еще дольше собирал свои вещи. Задал Кейти несколько вопросов по поводу расписания и карточек центра, купил кокосовой воды. Когда она спросила, может ли она чем-нибудь еще ему помочь, надеясь, что да, он попросил ее телефон.

Они оба нырнули в эти отношения очертя голову. Как у большинства понаехавших, у Феликса есть машина, что значит, что они не привязаны к пабу Салливана или «Айронсайду», и их отношения оставались не на виду, расцветая вне пристального внимания городских. Они ездят обедать в Кембридж и Саут-Энд. Были на Кейп-Коде и в Нью-Хемпшире, даже съездили на выходные отдохнуть в Крипалу. Он ходит на все ее занятия по вторникам и четвергам, и они оба ходят на занятия к Андреа по воскресеньям с утра. Единственное, где они никогда не были вместе, это ее квартира. Как она сказала ему, это потому, что его квартира куда лучше. Так и есть. И он живет один. Ее сестра, Меган, ложится рано. Они ее побеспокоят, а ей нужно высыпаться.