Семья Буториных - [9]
Гайнутдинов. Мальчик пришел далеко-далеко, а девочка прячется.
Настенька. Положим, мальчик не пришел, а прибежал. Ишь, запыхался.
Гайнутдинов. Спешил тебя на шахте застать.
Настенька. Мог бы спешить к другой девочке. Теперь мне все понятно.
Гайнутдинов. Тебе понятно, мне не понятно, почему прямо не говоришь?
Настенька. Обманщик!
Гайнутдинов. Я?!
Звонит телефон, висящий на стенке копра. Настенька подходит, снимает трубку и слушает.
Настенька. Шахта Северная… Начальника? Он бюллетенит. С вами говорит электрослесарь. А кто это? С Южной… За начальника шахты остался начальник смены товарищ Буторин. Да, Максим Федосеевич. Что? Я же вам говорю: за начальника шахты остался начальник смены товарищ Буторин Максим Федосеевич. Его здесь нет. Я сама его ищу. Пожалуйста. (Вешает трубку и хочет уйти.)
Гайнутдинов. Стой! Не уходи. Почему оскорбила?
Настенька. Заслужил. Ты обманывал меня целых восемь дней. Ты говорил, с Зойкой все кончено.
Гайнутдинов. А что у меня с ней был? Ничего не был! Один раз музыка слушал, немножка домой проводил.
Настенька(недоверчиво). А Василий говорил…
Гайнутдинов. Несерьезный человек твоя братишка. Тебе наплел, мне наплел — кому это надо?
Настенька(примирительно). Тебе наплел, мне наплел… Ладно, проверю.
Гайнутдинов. Большой дело, малый дело — один цена словам. Я его прошу: давай возьмем в наша бригада буровой агрегат, большой успех иметь будем. (Махнув рукой.) Как стенка горох. Жуляр малай.
Настенька. Якши малай.
Гайнутдинов. Син?
Настенька. Син.
Гайнутдинов. —
Настенька. Плохо дело у Ильи, Михаил.
Гайнутдинов. Что ты говоришь?! Почему плохо?
Настенька. В машине что-то разладилось.
Гайнутдинов. Разладилось?!
Настенька. Отец еще ничего не знает, вот ищу его. Он всю смену на дальнем участке провозился. Пути там перестилали.
Входит Максим Федосеевич. Увидав Настеньку и Гайнутдинова, кашлянул. Ребята обернулись.
Максим Федосеевич(с напускной суровостью). Свиданий мне здесь не устраивать.
Гайнутдинов. Деловой разговор.
Настенька. Пап, а пап…
Максим Федосеевич. Ну, что тебе, пап?
Из копра выходит Илья.
Настенька. А вот и он сам… (Уходит с Гайнутдиновым.)
Максим Федосеевич. Эй, бригадир, слышал, Южная повышенные обязательства берет.
Илья(мрачно). У меня никогда не было заниженных.
Максим Федосеевич. Смотри, как бы тебя Василий снова в хвосте не оставил.
Илья. Сегодня он меня уже оставил. И завтра… Может, и на месяц его победа затянется.
Максим Федосеевич. Нажимай.
Илья(с печальной улыбкой). Нечем, отец.
Максим Федосеевич. Как это нечем?
Илья. Стала машина.
Максим Федосеевич. Стала?..
Илья. Опять — скорость, опять — сплав… Спалил все четыре мотора.
Максим Федосеевич. Да как же ты это?.. Когда? Ты бы меня с первого-то участка вызвал…
Илья. Зачем? Сейчас бы Никонова сюда…
Максим Федосеевич. Вот горе-то еще. Стыда не оберешься… Неужто — совсем?
Илья(решительно). Нет. Что ты, отец! Просто… хотел я ее на самой твердой породе, на двенадцатой категории, проверить.
Максим Федосеевич. Погоди-ка, а где ты встретил такую породу?
Илья. Во втором забое.
Максим Федосеевич. У тебя ведь был только один подготовленный забой.
Илья(со злом). Один, один… Хотя и обещали три… Я сделал в этом забое цикл и сразу пошел во второй. В первом-то порода мягкая, вот я и решил на твердой догадку свою проверить.
Максим Федосеевич. Во втором-то?.. Вера ж Ивановна законсервировала этот забой, как обводненный.
Илья. Да это она так, на всякий случай…
Максим Федосеевич. Придуриваешься ты, что ли?
Илья(неуверенно). Примерно метр прошли — ничего, никакой воды. Слегка только сочится.
Максим Федосеевич(крича). Да каждую минуту может хлынуть в забой! В два счета шахту зальет… (Быстро направляется в надстволовое помещение. Илья, понурившись, идет за ним. Максим Федосеевич сердито оглядывается.) Без тебя обойдусь. (Илья поворачивается и уходит.)
Слева, откуда появился и Гайнутдинов, т. е. со стороны шахты Южной, входит Ефимушкин. Он в рабочем горняцком костюме, испачкан рудной пылью и, как видно, основательно устал. Судя по быстрой походке и выражению лица — чем-то озабочен. Ефимушкин подходит к телефону, снимает трубку.
Ефимушкин. Коммутатор? Прошу кабинет директора…
Входит Фурегов.
Не отвечает? (Вешает трубку.)
Фурегов. Кому ты тут названиваешь?
Ефимушкин. Тебе.
Фурегов. Фурегов у телефона. Хочу посмотреть, как тут сегодня Максим Федосеевич за начальника и сменного справляется. Ох, кремневый старик. Горняк от прадеда. Руками таких, как он, и рудник поднялся. Когда-то и я у него школу прошел. Да что ты косишься так? Ты сейчас откуда?
Ефимушкин. С Южной.
Фурегов. Кто тебе там настроение испортил?
Ефимушкин. Ты.
Фурегов. Да я там сегодня и не был.
Ефимушкин. Дух твой там присутствует. Знаешь, Николай Порфирьевич, за счет чего взяли повышенные обязательства на Южной?
Фурегов. Конечно. Энтузиазм… ну, и… подъем соревнования…
Ефимушкин. Там взяли повышенные обязательства за счет выемки богатых руд на новом горизонте. Работа на остальных участках просто-напросто свертывается. Так-то действуют на тебя звонки из главка.
Фурегов
В сборник драматических произведений известного советского писателя вошли десять его пьес. Здесь комедии и драмы: и первые его пьесы — «Опасный спутник» и «Забытый друг», и пьеса «Барабанщица», посвященная дням Великой Отечественной войны, обошедшая почти все сцены театров страны, и последние его пьесы — «Мария», «Летние прогулки», «Долгожданный». Сборник сопровождается статьей о творчестве писателя, а также фотоальбомом сцен из постановок его пьес.
В сборник известного советского прозаика и очеркиста лауреата Ленинской и Государственной РСФСР имени М. Горького премий входят повесть «Депутатский запрос» и повествование в очерках «Только и всего (О времени и о себе)». Оба произведения посвящены актуальным проблемам развития российского Нечерноземья и охватывают широкий круг насущных вопросов труда, быта и досуга тружеников села.
В сборник вошли созданные в разное время публицистические эссе и очерки о людях, которых автор хорошо знал, о событиях, свидетелем и участником которых был на протяжении многих десятилетий. Изображая тружеников войны и мира, известных писателей, художников и артистов, Савва Голованивский осмысливает социальный и нравственный характер их действий и поступков.
В новую книгу горьковского писателя вошли повести «Шумит Шилекша» и «Закон навигации». Произведения объединяют раздумья писателя о месте человека в жизни, о его предназначении, неразрывной связи с родиной, своим народом.
Роман «Темыр» выдающегося абхазского прозаика И.Г.Папаскири создан по горячим следам 30-х годов, отличается глубоким психологизмом. Сюжетную основу «Темыра» составляет история трогательной любви двух молодых людей - Темыра и Зины, осложненная различными обстоятельствами: отец Зины оказался убийцей родного брата Темыра. Изживший себя вековой обычай постоянно напоминает молодому горцу о долге кровной мести... Пройдя большой и сложный процесс внутренней самопеределки, Темыр становится строителем новой Абхазской деревни.
Источник: Сборник повестей и рассказов “Какая ты, Армения?”. Москва, "Известия", 1989. Перевод АЛЛЫ ТЕР-АКОПЯН.
В своих повестях «Крыло тишины» и «Доверчивая земля» известный белорусский писатель Янка Сипаков рассказывает о тружениках деревни, о тех значительных переменах, которые произошли за последние годы на белорусской земле, показывает, как выросло благосостояние людей, как обогатился их духовный мир.