Семнадцать «или» и другие эссе - [14]

- Я тот, кто пил воду из таинственной реки Гифазис, кто дышал воздухом стоцветной горы Атанор, кому оказывают услуги Низрох и Нахе- ма, и Адрамелех, и сам Велиал. Я передаю тебе сказанное звездами: вчера под знаком Сатурна, планеты олова, несчастья и упадка, орудия устрашения и поражения, а также с участием Венеры, совокупляющей холод и влагу, родился некто, кто принесет тебе смерть и погибель. Сатурн, что вращается на седьмом небе и под чьим знаком родятся люди бедные, ремесленники, крестьяне и купцы, извечно насылает на наш край, охраняемый властью Овна, болезни и смерть. Древние книги предупреждают, что следует опасаться черного Сатурна, ибо он охраняет только воров, фальшивомонетчиков и заключенных в узилищах. Вчера он вызвал к жизни царя иудейского. Твоей власти грозит опасность. Вот о чем поведали звезды.

Царь Ирод поднялся с трона и молвил тихим голосом, в котором таилась холодная ярость сатрапа.

Мог бы избавить меня от неутомимого повторения своих ученых знаний. Меня интересуют выводы. Где он родился?

В городке Вифлееме.

Ты сказал, что родился царь, и в то же время сообщил, что это произошло под знаком, который родит ремесленников и купцов. Противоречие.

Он царь не по рождению, а по астральной номинации. Родился в семье ремесленника.

Ремесленник станет царем? - брезгливо фыркнул Ирод. - Ну, хорошо. Ступай.

В тот же день в кабинете царя было созвано совещание, в котором участвовали четверо высших сановников государства. Открывая заседание, царь заявил:

Я получил известие, что родился царь иудейский. К сожалению, информация звезд носит слишком общий характер и касается только места и приблизительного времени рождения, а, следовательно, очерчивает достаточно многочисленный класс возможных претендентов на мой трон. Коль скоро невозможно установить, какой именно индивид этого класса является особой, о которой идет речь, и коль скоро нельзя допустить утраты власти, единственным образом действия является уничтожение всего класса. Иными словами, надлежит вырезать всех детей, рожденных в городе Вифлееме во время, указанное звездами.

Четыре советника задумались. После долгого молчания взял слово первый, который был фаталистом-стоиком.

Прости, царь, но я считаю твой проект неподходящим. Коль скоро Провидению было угодно, чтобы родился царь, то никакие человеческие усилия не смогут обмануть предназначение. Звезды говорят о том, что случится непременно, а не о том, что только может произойти. Что бы мы ни предприняли, судьба должны исполниться. Предлагаю отказаться от всяких шагов в этом деле, потому что они бесполезны. Припомни историю Эдипа и предсказание, полученное его отцом. Человек бессилен против рока. Считаю, что нужно оставить младенцев в покое. Предоставь Богу довести дело до конца.

Я нахожу твою позицию пораженческой и паникерской, - спокойно, но решительно возразил Ирод. - Есть другие мнения?

Я не согласен с выводом уважаемого коллеги, - отозвался второй советник, который был моралистом и эпикурейцем. - Прежде всего, я не верю в неизбежность предназначения. Фиктивность его была доказана сочинениями великого Эпикура. Но даже, стоя на позиции моего коллеги, я не вижу поводов для предложенной им интерпретации. Звезды сообщили, что родился царь. Однако, они не указали, что тот, кто родился, станет царем. Быть может, смысл предсказания таков: родился некто, имеющий духовную предрасположенность стать царем, или некто, кто в благоприятных обстоятельствах может им стать. Следовательно, акция по устранению возможного врага может оказаться эффективной.

Значит, ты поддерживаешь мой проект? - спросил Ирод.

Нет. Я не согласен с предыдущим обоснованием, но согласен с выводом. Не следует предпринимать действий против грудных младенцев, ибо, хотя акция и может оказаться эффективной, она аморальна. Ведь побеждать слабых и беззащитных противников, которых можно уничтожить, не подвергаясь опасности, аморально.

Я рассматриваю твое выступление, - холодно заметил Ирод, - как ребяческую выходку моралиста, который хотел бы подчинить политику морали. Опыт учит, что эти попытки безнадежны. Я мог бы простить тебе твои утопические фантазии, но, к сожалению, объективно они приводят к тем же результатам, что и фаталистические выводы твоего коллеги, призывающего к квиетизму и бездействию. Морализаторство и пораженчество по сути являются подрывной деятельностью, угрожающей государственному строю. Вы, господа, забываетесь. Речь идет о власти. Тут не до шуток. Продолжим обсуждение.

Я смотрю на дело иначе, - заговорил третий советник, который был религиозным моралистом. - Я тоже не верю в неизбежность судьбы, как и мой коллега эпикуреец. Но я не верю и в некие безусловные правила морального поведения. Истребление младенцев может быть разумным и привести к уничтожению конкурента. Если бы можно было обеспечить себе безнаказанность в этом деле, не следовало бы колебаться ни минуты. Но нужно просчитать, окупится ли мероприятие в долгосрочной перспективе. Эффективность его вероятна, но не гарантирована. Зато будущая кара со стороны Бога гарантирована. Ведь, насколько я помню, Бог не одобряет массового избиения младенцев. Спасая свою власть, ты, царь, обрекаешь себя на посмертное наказание, по сравнению с которым потеря власти окажется мелкой неприятностью. Я не советую тебе совершать этот шаг не потому, что он неэффективен, не во имя безотносительной морали, но исходя из простого подсчета потерь и убытков.