Семибоярщина - [6]

Правление было передано в руки боярской думы, состоявшей из семи членов. «Седмочисленные бояре» не сумели взять власть в свои руки. Они сделали попытку собрать Земский собор, но она не удалась. Боязнь Вора, на сторону которого становилась чернь, заставила их впустить в Москву Жолкевского, но он вошел только тогда, когда Москва согласилась на избрание Владислава.

27 августа Москва присягнула Владиславу. Если избрание Владислава и не было совершено обычным путем, на настоящем Земском соборе, то тем не менее бояре не решились на этот шаг одни, а собрали представителей от разных слоев государства и образовали нечто вроде Земского собора, который признали за совет всей земли. После долгих переговоров обеими сторонами был принят прежний договор с некоторыми изменениями: 1) Владислав должен был принять православие; 2) вычеркнут был пункт о свободе выезда за границу для наук и 3) уничтожена была статья о повышении меньших людей. В этих изменениях видно влияние духовенства и боярства. Договор об избрании Владислава был отправлен к Сигизмунду с великим посольством, состоявшим почти из 1000 лиц: сюда входили представители почти всех сословий. Очень вероятно, что в посольство вошла большая часть членов «совета всей земли», избравшего Владислава. Во главе посольства стояли митрополит Филарет и князь В. П. Голицын. Посольство не имело успеха: Сигизмунд сам хотел сесть на московский престол. Когда Жолкевский понял, что намерение Сигизмунда непоколебимо, он оставил Москву, понимая, что русские не примирятся с этим. Сигизмунд медлил, старался застращать послов, но они не отступали от договора. Тогда он прибегнул к подкупу некоторых членов, что ему и удалось: они уехали из-под Смоленска подготовлять почву для избрания Сигизмунда, но оставшиеся были непоколебимы. В то же время в Москве «седмочисленные бояре» потеряли всякое значение: власть перешла в руки поляков и новообразовавшегося правительственного кружка, изменившего русскому делу и предавшегося Сигизмунду. Этот кружок состоял из Ивана Михайловича Салтыкова, князя Ю. Д. Хворостинина, Н.Д Вельяминова, М. А. Молчанова, Грамотина, Федьки Андронова и многих других. Таким образом, первая попытка московских людей восстановить власть кончилась полной неудачей: вместо равноправной унии с Польшей Русь рисковала попасть в полное подчинение к ней. Неудавшаяся попытка навсегда положила конец политическому значению бояр и боярской думы. Как только русские поняли, что ошиблись в выборе Владислава, как только увидели, что Сигизмунд не снимает осады Смоленска и обманывает их, национальное и религиозное чувство начало пробуждаться. В конце октября 1610 г. послы из-под Смоленска прислали грамоту об угрожающем обороте дел; в самой Москве патриоты в подметных письмах раскрывали народу истину. Все взоры обратились на патриарха Гермогена: он понял свою задачу, но не сразу мог взяться за ее исполнение.

После штурма Смоленска 21 ноября произошло первое серьезное столкновение Гермогена с Салтыковым, который пытался склонить патриарха на сторону Сигизмунда; но Гермоген еще не решался призвать народ на открытую борьбу с поляками. Смерть Вора и распадение посольства заставили его «повелевати на кровь дерзнути» — и во второй половине декабря он начал рассылать по городам грамоты. Это было открыто, и Гермоген поплатился заточением.

Призыв его, однако, был услышан. Первым поднялся из Рязанской земли Прокопий Ляпунов. Он стал собирать войско на поляков и в январе 1611 г. двинулся к Москве. К Ляпунову шли земские дружины со всех сторон; даже тушинское казачество пошло на выручку Москвы под начальством князя Д. Т. Трубецкого и Заруцкого.

Поляки после битвы с жителями Москвы и подошедшими земскими дружинами заперлись в Кремле и Китай-городе. Положение польского отряда (около 3000 чел.) было опасное, тем более что и запасов у него было мала Сигизмунд не мог ему помочь, он сам был не в силах покончить со Смоленском. Ополчения земские и казацкие соединились и обложили Кремль, но между ними сразу пошла рознь. Тем не менее рать объявила себя советам земли и стала править государством, так как не было другого правительства.

Вследствие усилившейся розни между земцами и казачеством решено было в ионе 1611 г. составить общее постановление. Приговор представителей казачества и служилых людей, которые составляли главное ядро земского войска, очень обширен: он должен был устроить не только войско, но и государство. Высшая власть должна принадлежать всему войску, которое именует себя «всею землею»; воеводы — только исполнительные органы этого совета, сохраняющего за собой право их смещения, если они будут плохо вести дела. Суд принадлежит воеводам, но казнить они могут только с одобрения «совета всей земли», иначе им грозит смерть. Затем очень точно и подробно урегулированы дела поместные. Все пожалования Вора и Сигизмунда объявлены не имеющими значения. Казаки «старые» могут получать поместья и становиться, таким образом, в ряды служилых людей. Далее идут постановления о возвращении беглых холопов, которые именовали себя казаками (новые казаки), прежним их господам; в значительной степени стеснялось своеволие казаков. Наконец, было учреждено приказное управление по московскому образцу.