Семейный промысел - [32]

— Она шпрех де хох’шпрах?

— Нет, — сказал Роланд. — Извольте изъясняться по-английски.

— Окей, — сказал вооруженный мужчина. Он глянул на Мириам и у нее возникло неприятное ощущение, что он сфотографировал её лицо на память. У него были вьющиеся черные волосы, зачесанные назад, отчего обнажались залысины; крючковатый нос и взгляд посаженного в клетку ястреба. — Я Маттиас, секретарь босса и хранитель его секретов. Это дверь его кабинета. Вы можете войти внутрь без разрешения только через мой труп. Это не… э-э… как бы это сказать? — Он глянул на Роланда.

— Метафора, — подсказал Роланд.

— Метафора. — Маттиас глянул на неё снова. Он не улыбался. — Босс ожидает вас. Теперь можете войти.

Роланд подошел к двери, приоткрыл её и жестом пригласил Мириам войти. Всё это время она искоса наблюдала за Маттиасом, который также не спускал с неё глаз — его правая рука покоилась рядом с оружием. Мириам двинулась к двери, невольно стараясь держаться от Маттиаса подальше, словно имела дело с гремучей змеёй. Не то чтобы он выглядел угрожающе — вежливый, свежевыбритый мужчина в костюме в тонкую полоску, — однако что-то в его манерах… Она уже видела такие раньше, у одного юноши из DEA[10] с которым встречалась пару месяцев, пока не узнала его получше. Майк Флеминг понемногу погружался в пучины безумия, так что она предпочла слинять прежде, чем он утянет её за собой. Совершенно неспособный увидеть стены той камеры в которую сам же себя заточил, он был готов положить жизнь во имя своего дела или же принести любую другую несоизмеримую жертву. Он был из тех, кто мог запросто арестовать больного рассеянным склерозом, курившего «травку», чтобы приглушить боль.

Совладав с дрожью, Мириам вошла во внутренний кабинет.

Внутренний кабинет оказался таким же напыщенным, как и номер в котором её поселили — мафия-люкс с дверьми-шлюзами и целым выставочным залом антиквариата. На полу паркет ручной работы из лиственных пород дерева, частично покрытый ковром, возможно, равным по цене её дому. Стены обшиты потемневшими от времени панелями и увешаны неброскими писаными маслом полотнами, на которых в полный рост были изображены краснолицые люди, позировавшие на фоне замка — кто в средневековых на вид доспехах, кто в костюмах классического покроя. Над столом, на вбитых в стену подпорках, висела пара скрещенных мечей. Огромный ореховый стол располагался у оконной ниши — перед ним два пододвинутых стула; всё размещено так, чтобы посетитель не мог рассмотреть хозяина кабинета из-за света, бьющего из окна прямо в лицо.

Роланд остановился у стола, привлек к себе внимание и отдал честь.

— Милорд, имею удовольствие представить вам Мириам Бекстайн.

Сидевший в кресле загадочный вельможа склонил голову в знак благодарности.

— Достаточно и её присутствия, все равно имя не настоящее. Располагайтесь.

Мириам прищурилась, пытаясь сквозь ореол рассмотреть его лицо. Должно быть он принял её выражение за враждебность, поскольку взмахнул рукой и сказал:

— Пожалуйста, присаживайтесь, оба. Ежели вам… э-э… Мириам, угодно, чтобы вас именовали именно так, я не буду возражать.

Роланд удивил её, выдвинув стул и предложив ей сесть. Затем она удивила саму себя тем, что села, впрочем, судорожно сведя колени и чопорно выпрямив спину.

— Да кто же вы такие? — прошептала она.

Её глаза начали привыкать к свету и она увидела, что человек, сидевший в кресле с высокой спинкой, слегка улыбается. Пожилой, возможно, того же возраста что и Моррис Бекстайн, живи он сейчас. Строгий костюм (эти люди одевались как гробовщики) сидел отменно — должно быть шили на заказ. Волосы седые, лицо же неприметное, если не считать длинного вздувшегося шрама на левой щеке.

— Хороший вопрос, — пробормотал он. — Роланд, сядь я сказал! — Судя по тону, этот человек привык повелевать. — Я есмь Великий Герцог Ангбард Третий из династии Лофстромов, куратор содружества гильдий, поборник королевской чести, почетный гражданин города Ньехвейна, начальник охраны Воссоединенного Клана, принц негоциантов, владелец сего поместья и обладатель еще великого множества титулов, помимо вышеупомянутых… Впрочем, принципиально важные я перечислил. — Его свинцово-голубые глаза были до того блеклыми, что она с трудом их различала даже когда он смотрел на неё в упор. — А еще, судя по всему, я ваш дядя.

Мириам потрясенно отшатнулась.

— Что? — В унисон ей воскликнул и второй голос. Она повернулась и увидела, что Роланд смотрит на неё в изумлении. И куда только подевалась вся его невозмутимость.

— Мой отец никогда бы… — начал Роланд.

— Молчать! — велел Ангбард. В его голосе зазвенела леденящая сталь. — Я имею в виду не твоего отца, юноша, а твою двоюродную тетю Патрицию.

— Не могли бы вы толком объяснить, что это вы мне тут рассказываете? — потребовала Мириам, злость наконец-то взяла над ней верх. Она склонилась вперед. — Вы, ребята, похитили меня, обчистили мой дом, насильно удерживаете здесь и всё лишь на том основании, что воображаете будто я какая-то ваша пропавшая родственница?

Ангбард задумчиво кивнул.

— Нет. Мы абсолютно уверены, что вы наша пропавшая родственница. — Он посмотрел на племянника. — И тому есть неопровержимые доказательства.