Семейные узы. Мудрость любви - [47]

Когда же священник приступил к своим торжественным обязанностям, у Элены вдруг закружилась голова. Сквозь пелену увлажнённых глаз она увидела Эду рядом с Камилой, и там же, у алтаря, только чуть поодаль – Педру. Всё это было так странно! И того и другого мужчину она корда-то любила. С Эду ей довелось испытать истинные мгновения счастья, а с Педру её связывала всепоглощающая страсть, обернувшаяся потом долгой мучительной болью. Элена вспомнила, как мечтала в юности вот так же встать рядом с Педру у алтаря и, обмениваясь с ним обручальными кольцами, торжественно поклясться ему в любви и верности на всю жизнь...

Позже, когда обряд венчания был закончен и, Элена поздравила новобрачных, к ней подошёл Педру.

– Не знаю, что на меня нахлынуло, – взволнованно сказал он, – но я вдруг представил на месте Камилы и Эду тебя и себя... Помнишь, когда мы были молодыми, ты много раз говорила, что мечтаешь обвенчаться со мной? Помнишь?

Элена согласно кивнула, а Педру ещё более взволнованно продолжил:

– Так может, ещё не поздно? Ведь ты ни с кем так и не была обвенчана... Признайся, ты ждала меня?

– Ждала... – эхом отозвалась Элена. – Но всему корда-то приходит конец. И моему ожиданию тоже.

– Нет! Не могу поверить! – воскликнул он с болью. – Ты же сама написала мне корда-то: «Я буду любить и ждать тебя всегда, всю жизнь. Даже если ты придёшь ко мне через год или через двадцать лет, я буду всё такой же любящей и преданной тебе, мой единственный, мой бесконечно дорогой Педру!» Это же твоё письмо! Я знаю его наизусть, я хранил его как реликвию все эти годы! Такая любовь не может кончиться!

– Может, Педру, – печально промолвила Элена. – Ты слишком долго ко мне шёл...

Свадебное торжество продолжилось в доме Алмы, где шампанское лилось рекой, оркестр не умолкал ни на минуту, а гости танцевали до упаду.

После бессонной ночи и всех волнений, пережитых в течение дня, Камила чувствовала себя усталой, а ей нужно было улыбаться, отвечая на бесконечные приветствия гостей.

– Я мечтаю только об одном – как можно скорее оказаться в Ангре, вдвоём с тобой, – сказала она Эду.

– Я тоже, – признался он. – Бросай девушкам свой букет – и поедем! Думаю, гости нас поймут и простят.

Поймать букет невесты, как всегда, было много желающих. «Камила, я здесь, бросай сюда!» – кричали, перебивая друг друга, Эстела и Зилда. Ирис и Сеса вообще едва не подрались, пытаясь занять наиболее выгодное место за спиной у невесты.

– Вы что, не верите в мою беспристрастность? – обернулась к девушкам Камила, отыскивая взглядом свою свидетельницу.

Та стояла в стороне от основных претенденток на этот заветный букет, не участвуя в общей толкотне, но Камиле очень хотелось, чтобы его поймала именно Капиту. И, следуя своему желанию, она бросила букет не прямо, а чуть в сторону, как раз туда, где стояла Капиту.

Те, кто болел за Капиту, принялись поздравлять её – смущённую, растерянную, не ожидавшую получить такой подарок.

Тем временем новобрачные стали прощаться с гостями, собираясь отправиться в свадебное путешествие. Они снова оказались в центре внимания, все смотрели только на них, и никто не заметил, как Клара, сжав кулаки, с грозным видом направилась к счастливой обладательнице свадебного букета, намереваясь поставить её на должное место и тем самым восстановить попранную справедливость.

Подойдя к Капиту, она терпеливо подождала, пока молодожёны уедут, и лишь после этого выхватила букет из рук соперницы.

– Слушайте все! – громко крикнула она. – Эта женщина, затесавшаяся в свидетельницы к невесте, на самом деле проститутка! Ей не место среди порядочных людей! Она не должна была и в церкви появляться.

Фред, Элена, Мигел, – все бросились к Кларе, надеясь быстро унять её и погасить возникший скандал. Паскоал тоже устремился на помощь дочери, но в этот момент Эма рухнула на пол, потеряв сознание.

– Врача! Врача! – неистово завопила своим зычным контральто Офелия.

Паскоал вынужден был вернуться к жене, которой уже оказывала помощь Алини.

Музыка, до той поры гремевшая без умолку, после отъезда новобрачных ненадолго стихла, и как раз в эту паузу вклинилась со своим шокирующим заявлением Клара, поэтому её услышали все, кто был на свадьбе.

– Оркестр, музыку! – кричал, срывая голос, Данилу, но внимание оркестрантов тоже было привлечено к скандалу, и тогда он, подойдя к микрофону, обратился ко всем присутствующим: – Дорогие гости! Произошёл досадный инцидент, без которых, в общем, не обходится ни один праздник. Родственники новобрачных приносят вам свои извинения. Продолжайте веселиться, танцуйте! Маэстро, музыку!

Оркестр тотчас же грянул зажигательную румбу, однако мало кто из гостей пустился в пляс – все продолжали с любопытством следить за развитием скандала, который к тому времени достиг своего пика.

Фреду, Элене и Мигелу долго не удавалось прорваться сквозь плотно сгрудившуюся толпу к бесчинствующей Кларе, и она успела спровоцировать Капиту на ответное действие, заявив, что та недостойна воспитывать ребёнка и надо лишить её родительских прав.

– Обо мне можешь нести что угодно, а сына моего не трогай! – взорвалась Капиту.