Семейная жизнь Федора Шаляпина: Жена великого певца и ее судьба - [43]

Наконец — после нескольких попыток — решение было найдено. Иола Игнатьевна сама предложила Шаляпину этот план (и он его сразу же принял, поскольку тот полностью отвечал его намерениям): они сохранят брак ради детей. Шаляпин свободен. Он может жить с Марией Валентиновной, может путешествовать с ней по всему свету, но дети ничего не должны знать. Иола Игнатьевна слишком хорошо помнила свое детство без отца, чтобы нанести своим малышам такую же рану.

Но только ли ради детей шла на эти жертвы Иола Игнатьевна? Возможно, она надеялась, что и это увлечение Шаляпина со временем пройдет и когда-нибудь он снова вернется к ней?.. Но возродить прежнюю жизнь было невозможно. Слишком тяжело было в первое время Иоле Игнатьевне видеть Шаляпина. И в 1907 году, забрав детей, она собралась и уехала в Монца к своей маме.

Разрыв с Шаляпиным поставил ее на грань отчаяния и сделал ее жизнь почти невыносимой. Она так страдала, что вначале в письмах даже имени его написать не могла. В правом верхнем углу страницы ставила дату и кратко сообщала ему о здоровье детей. О себе она почти ничего не писала, считая, что это ему не интересно. Только иногда прорывались у нее горькие нотки: «Бедная я! не существует для меня никакой радости, одни боли, неприятности и постоянные обманы!..»

Должно было пройти время, прежде чем она снова осмелилась подписаться: навсегда твоя Иоле.

Теперь, когда Иола Игнатьевна жила с детьми в Италии, Шаляпин более или менее регулярно писал ей: сообщал новости о себе, посылал вырезки из газет с восторженными рецензиями на его выступления. В это время Шаляпин выступал в Русских исторических концертах, организованных С. П. Дягилевым в Париже. Постепенно он создавал себе имя всемирно известного певца, и Иола Игнатьевна, несмотря на то что была глубоко оскорблена его изменой, очень радовалась его театральным успехам. «Теперь для бедной Иоле не остается ничего, кроме этого утешения!» — написала она ему в одном из писем.

Лето 1907 года Иола Игнатьевна с детьми проводила в Аляссио, на вилле Cesio. После выступления в Париже Шаляпин отправился на лечение в Сальсомаджиоре. Нервы его окончательно расстроились. Иногда он переставал писать Иоле Игнатьевне, иногда — в ответ на ее упреки о долгом молчании — становился резок и даже груб. Иоле Игнатьевне стоило огромного труда, чтобы сдержаться, не дать волю своим чувствам. «Ты отец моих обожаемых детей, и я хочу надеяться, что мы всегда будем добрыми друзьями», — написала она ему.

Теперь она жила для своих малышей. Дети боготворили Шаляпина. Целыми днями она только и слышала, что слово «папа». А шаляпинский любимец Борис почти не расставался с портретом отца. Эти чистые, светлые создания еще не знали и даже не догадывались о том, какое горе свалилось на их семью.

Летом 1907 года Шаляпин ненадолго приехал в Аляссио, расцеловал своих милых малышей, погулял с ними по пляжу, поиграл, подурачился… и отправился дальше, на Капри к Горькому, где его ожидало интересное общество.

Когда Шаляпин уезжал, дети плакали. Иола Игнатьевна, сама с трудом сдерживая слезы, пыталась объяснить им, что папа великий артист, он должен много выступать, ездить на гастроли, но малыши снова и снова задавали ей так мучивший их вопрос: почему другие дети живут со своими папами, а их папа постоянно уезжает от них? И на этот вопрос у Иолы Игнатьевны не было ответа.

На обратном пути Шаляпин снова навестил свою семью в Аляссио. Надо думать, эти приезды домой были для него довольно мучительны. Говорить с женой, видеть ее глаза, разыгрывать перед детьми сцены счастливой семейной жизни, когда рана, нанесенная им Иоле Игнатьевне, была еще так свежа, кровоточила… Должно быть, Шаляпин с облегчением вырывался на волю, на свежий воздух…

Иола Игнатьевна с детьми пока оставалась в Италии. Тем не менее благодаря ее мужеству и самоотверженности им с Шаляпиным удалось сохранить семью не только внешне. Им удалось сохранить дружеские отношения.

В конце лета Шаляпин вернулся в Россию и сразу же написал жене из Петербурга: «Дорогая моя Иолинушка!.. Жду писем от тебя и прошу тебя, пиши мне каждый день о том, что происходит с тобой и детьми».

Из Москвы он сообщил ей, что был на могилке Игоря, которая хорошо содержится. Он знал, что ей будет приятно узнать об этом. Их дети и любовь к искусству — это было то общее, что у них оставалось…

Из Монца Иола Игнатьевна регулярно сообщала Шаляпину новости о детях. «Я испытал такую радость, читая о моих детях, особенно о Бориске, — отвечал ей Шаляпин. — О, дорогой мой Борька, как я его обожаю и как страдаю, что не увижу его, даже не знаю, что буду делать в Америке, если Бориски не будет со мной».

В конце 1907 года Шаляпин должен был ехать на гастроли в Америку. Это была его первая поездка в Новый Свет, впервые ему предстояло пересечь Атлантический океан. Неожиданно в это долгое путешествие Шаляпин позвал с собой Иолу Игнатьевну: пусть она возьмет старшего сына и приедет к нему. Но вместо радости с этой поездкой оказался связан один из самых неприятных эпизодов в отношениях между Иолой Игнатьевной и Шаляпиным, который на долгие годы отложился в ее памяти.