Семейная крепость - [9]

- Священников видел наших. Крепкие ребята, многие прошли Афган, Чечню. Трудно им, но не жалуются. Один Мишу знает. Разговорились, очень обрадовался, когда узнал о его возвращении в жизнь. Обещал молиться за него и нас всех вместе взятых поминать. Что касается твоей философии. Всё проще простого. Заварушки устраивают деньги и политика, а кровью умывается бестолковый народ, который мозгами пошевелить не желает, в какое дерьмо его суют. Для кого-то это всего лишь сфера влияния, новые рынки сбыта и не более, кто-то борется идя по трупам за власть. А заложниками амбиций становятся простые люди. Они попадают в эту мясорубку. Дети гибнут. А ведь все хотят жить. Вот так, Димуш! Как твой международный проект, катит?

- Катит.

- Работы много?

- Хватает, ты себя береги. На рожон не лезь. Хоть Бастилию и Берлин без тебя, слава Богу, взяли.

- У меня другие задачи, это ребятам помогал, в неприятность попали. Дашка каждую ночь снится. Подгребаю её к себе, целую - просыпаюсь, подушку жму, охренеть можно.

- У меня, примерно, та же история. Пива нашего, в баньке хочется, да с таранькой. Завалимся в баньку, а, Бугров, по возвращению?

Они проболтали до утра, так и не уснув, а с рассветом Роман собрался в путь. Навестив сержанта и оставив для него пакет с соками и фруктами, спустился к бронетранспортёру.

- Ещё немного осталось, скоро ротация,- хлопнул его по ладони Димка.

- Да, год пролетел, как в кино. Я поехал. Обнимемся на дорожку.

Время оно и есть время. Для кого-то тянется, а у кого просто летит. Человеку опять же не угодишь. Кто-то хочет ускорить, а кто-то наоборот замедлить его бег. Каждого крутят свои обстоятельства и быстро улетающая жизнь. Ребята возвращались. Срок их пребывания отсчитывал последние денёчки. Девчонки готовились встречать борт. Погоняли по магазинам, накупили нарядов и как всегда, собравшись в просторной профессорской квартире, занялись примеркой. Огромная Лизавета, в одежде для беременных, держалась от носящихся без царя в голове подруг подальше, чтоб упаси бог не задели и выглядела расстроенной.

- Жую, жую, устала уже. Ничего рожу, потом прифранчусь.

Девчонки переглянувшись улыбнулись.

- Помечтай, подруга. Я тоже так думала. Родишь, нянчить будешь. Потом тебя заплюют, обслюнявят, руки о твой подол вытрут. Тут уж не до нарядов и тряпьё сойдёт, - развеивала её грёзы Лена.

Лиза надулась, но жевать не перестала и с места не поднялась.

- Когда-нибудь всё равно это кончится, - не отчаивалась она. - Любишь ты Ленка всю надежду на корню притоптать. Помечтать не даёшь, подруга. Дарья, чего ты опять костюм взяла, платье тебе лучше шло, к глазам и вообще. Опять для Бугра стараешься, чтоб ему аж на взлётной полосе, трахнуть удобно было. Вот, смотрите, не смейтесь, юбка с запахом, кофта с запахом, сплошное удовольствие.

- Лиза, как грубо, - шлёпнула по руке подруги Даша, забирая наряд.

- Зато честно.

- С аэродрома, девочки, все мчим к нам, - напомнила Лена. - Даша, ваши утром подъедут?

- Да, сегодня звонили, Зинаида Валентиновна уже на старте.

Их девичьи посиделки прервали.

- Волнуетесь, красавицы,- усмехнулся, вошедший с внучкой Николай Николаевич.- Скоро папа прилетит к Машеньке.

- Па - па,- повторила девочка непонятное слово, сбегав за книжкой с картинками самолётов.

- Лиза, хватит жевать. Ты не родишь, - прицыкнул профессор.

- Я морковку. Да, не ешь, а если хочется?!

Возвращение миротворцев - праздник не только для встречающих родных, но, в первую очередь, частей, отряжающих своих бойцов в такие походы, инструкторов, готовящих разношёрстные отряды, в один слаженно работающий монолит. Тем более обошлось без потерь, вернулись все. Перепонки рвёт оркестр, парадное прохождение, приветственные речи. Нетерпение увидеться с близкими подгоняло и встречающих, и командование. Наконец строй распустили к радости и тех и других. Два потока сошлись в одной большой радости. Каждый, высмотрев своих, бежал навстречу. Порядок было уже не удержать даже с помощью бойцов. Которые махнув рукой отползали в сторону. "Чёрт с ним, пущай расшибают лбы!"

- Кажется, мы единственные стоим неподвижной кучей, - покрутила головой Даша. Но беременная Лиза, Миша на протезах, Лена с дочкой, профессор в возрасте сковывали маневры. С многочисленными букетами терпеливо ждали подхода ребят. И они прорвавшись сквозь сошедший с ума от радости народ спешили к ним. Ох что тут началось...

- Сыночек, родненький, - повисла на Ромке Зинаида Валентиновна. Но, как всегда матери досталась только спина, а всё остальное рухнуло на Дашу. Бугрова облепила родня, стараясь подержаться хоть за что-нибудь. Через десять минут каждый получит свои индивидуальные объятия, а пока все довольствовались всеобщим порывом. С Димкой происходило то же самое, только здесь любви досталось больше орущей дочурке, тянущей ручки к маме, деду, дяде Мише, но только не к этому чужому чёрному от загара дяде, к которому все подталкивали её и называли папой.

Перецеловавшись по несколько раз, забрав вещи, кое-как расселись по машинам.

- За мной, детишки, гуляем, - обрадованный приездом зятя, приглашал профессор.

- Николай Николаевич, вы непохожи на себя, - удивился Димка.