Семен Дежнев — первопроходец - [36]

   — Бывает, конечно... — примирительно сказал Дежнёв. — Я вот на Вайгаче однажды песца ел.

Но Корней был настроен воинственно и намерен был изрядно изругать хозяина, невзирая на его начальственный ранг полусотника. Но тут дверь открылась, и в избу вбежала стройная кареглазая девушка-татарочка лет пятнадцати, ослепительно красивая. Завидев гостей, она засмущалась и закрыла лицо платком. Татарочка и поумерила пыл Корнея, устремившего восхищенный взор на девушку.

   — Дочка? — спросил Кольчугин хозяина.

   — Ошибаешься. Ещё не успели мы с супружницей такую дочку родить, — услышал он ответ. — Нашей старшей всего десятый годок пошёл. А это своячница, сестрица моей жены, Амина.

   — Хороша.

   — Потому-то многие парни на неё заглядываются.

Кольчугин потом постоянно твердил Семёну:

   — Хороша татарочка, Лексашкина свояченица. Женился бы на ней. Ей-богу, женился.

   — Приглянулась, что ли?

   — Не то слово. Девка — загляденье.

   — Поговори с Лександрой по душам.

   — Побаиваюсь. Неровня всё же. Я рядовой казак. Он полусотник, начальник мой. Да и слишком молода ещё.

Кольчугин как-то нашёл повод и разговорился с Татариновым. Узнал, что Амине скоро исполнится пятнадцать годков. А Дежнёву сказал самоуверенно:

— Через год непременно посватаюсь. Надоело бобылём ходить.

Служба Дежнёва в Тобольске шла своим чередом. Он наравне с другими казаками нёс караул в самом городе, охранял крепость и казённые амбары с мягкой рухлядью и припасами, отправлялся в отдалённые поселения на сборы ясака, ходил на усмирение непокорных князцов.

Один такой поход состоялся в зимнее время. Стрельцы, как наиболее привилегированная и лучше вооружённая часть войска, составляли ядро тобольского гарнизона и несли службу главным образом в городе. На казаках лежала главная тяжесть дальних походов. В условиях бездорожья средней и северной части обского бассейна основными путями сообщения в летнее время были реки, а зимой передвигались на лошадях по тем же рекам, скованным льдом.

Вот и на этот раз, в разгар зимы, небольшой казачий отряд выступил в поход. В числе казаков отряда находился и Семён Дежнёв. Целью похода было вогульское селение на обском берегу ниже того места, где великая река Обь принимает свой главный приток Иртыш. Местный князец проявил строптивость, отказался выплачивать ясак, прогнал ясачных сборщиков, не имевших надёжной охраны. Командование отрядом было возложено на полусотника Татаринова.

В пути полусотник поведал казакам, что некоторые князцы доставили много хлопот тобольским властям. Недовольные тем, что они лишались прежних доходов от сбора пушнины с соплеменников и возможности безнаказанно притеснять и обирать рядовых членов своего рода, они стали подстрекать своих людей к вооружённым выступлениям против русских. Особую активность проявила кодская «княгиня» Анна, прозванная «лихой атаманшей». Вместе с обдорским князцем Василием она подняла обских и берёзовских остяков, которые осадили Березов, но были рассеяны с помощью ружейного огня. Позже та же самая Анна с князцами Чумеем, Кеулом и Таиром вступили в контакт с иртышскими татарами и некоторыми вогульскими родами. Назревало широкое выступление, но русские сумели предотвратить его и сурово обошлись с «лихой атаманшей» и её главными сообщниками.

Но всё же подобные выступления в Западной Сибири случались редко. В целом местные племена относились к русским доброжелательно и не хотели быть слепым орудием властолюбивых и корыстных князцов. Власть русского воеводы всё же служила хоть и не всегда надёжной, но всё же защитой против злоупотреблений родоплеменной верхушки.

Поход на нижнюю Обь кончился вполне благополучно. Князец Тугай, прослышав о приближении русского отряда, сам вышел ему навстречу. Преподнёс Татаринову подарки — шкурки соболя и чернобурок.

   — Пошто супостатничаешь, Тугай? Ясак не платишь, государевых людей обидел, — сурово выговаривал ему начальник отряда.

   — Моя ни, ни... Твоя, большой начальник, — не понимай меня, — лопотал князец.

   — Эх, ты, твоя, моя! Ясак платить будешь? — резко оборвал его Татаринов.

   — Плати, плати ясак. Давно хотел плати, к тебе ехать.

   — Почему раньше не платил, Тугай?

   — Моя больной был, совсем больной, сто раз больной...

Ясак князец выплатил сполна. Татаринов заставил его отпустить на волю рабов. В рабство попадали должники и военнопленные, захваченные во время межплеменных усобиц. Теперь, благодаря усилиям тобольских властей, усобицы эти сходили на нет. Татаринов пообещал князцу увезти его в Тобольск и засадить в крепость, если Тугай будет продолжать обижать соседей.

В дальнейшем Тугай и другие князцы попритихли. Успешно влиять на своих соплеменников они уже не могли. Рядовые члены рода, племени не хотели ссориться с русскими ради корыстных и честолюбивых замыслом князцев.

Вернувшись с отрядом в Тобольск, Семён Дежнёв узнал, что Корней осуществил одно из своих желаний. Его определили писарем в воеводскую канцелярию. Письменный голова, довольный красивым почерком Кольчугина, намекнул ему, что несколько лет старательной службы писарем могут проложить ему дорогу к более высокой должности подьячего. Дежнёв поздравил товарища.