Семь желаний - [27]

Вопросы закончились. Плосконос, словно воздушный шарик, выскальзывал из моих рук и быстро улетал в небо. Я не мог получить доказательства того, что Марко стало известно о пристрастии Плосконоса к наркотикам.

Из троих подозреваемых осталось двое: Лера и Кика. Я признался сам себе, что, кажется, делаю неосознанные попытки найти для Леры алиби.

Я встал с кресла и подошел к окну. Снег все еще сыпался, и дворник продолжал свой сизифов труд.

– На его месте я бы давно свалился в сугроб от усталости, – сказал я.

– Ты о ком? – спросила Ольга, приближаясь ко мне. Она посмотрела в окно из-за моего плеча. – А, о дворнике! Нет, этот не упадет. Он может сутки напролет лопатой махать.

– Первый раз вижу такую самоотверженность, – признался я.

– Это не самоотверженность, – возразила Ольга. – Это страх потерять место.

– Ты приказала ему убрать весь снег со двора?

Ольга отошла от окна и стала ходить из угла в угол.

– Он выполняет распоряжение Марко.

– Марко хорошо ему заплатил?

– Дело не столько в заработке. Дворник знает, что, когда Марко демонстрирует гостям свою власть, эта демонстрация должна быть абсолютно убедительной… В данном случае Марко щегольнул своей властью перед Лерой.

– То есть как перед Лерой? – не понял я, поворачиваясь к Ольге.

Ее лицо заметно изменилось. Говорить о Лере спокойно она не могла. Чувство ненависти заглушало все остальные чувства.

Ольга вздохнула, сжала губы, отчего ее подбородок покрылся морщинками, словно печеное яблочко.

– Лерочка, осчастливив наш дом своим прибытием, поскользнулась на ступеньках крыльца и грохнулась, как корова, – язвительно сказала она. – И конечно, не преминула посетовать на снег. Марко тотчас вызвал дворника и сказал ему: «Пока гости здесь, на дорожках не должно лежать ни одной снежинки. Найду хоть одну – уволю».

Она помолчала и тише добавила:

– Марко уже нет, и власти его нет, а дворник все старается.

В ее глазах стали скапливаться слезы.

– Если старается, то власть все-таки осталась, – возразил я.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Ольга с недовольством в голосе и, не дождавшись ответа, повернулась ко мне спиной.

Я не стал объяснять Ольге очевидное: в этом доме со смертью Марко для дворника мало что изменилось. Мне вообще уже ни о чем не хотелось говорить. Наш договор с Ольгой о расследовании убийства напоминал мне партию в шахматы. Лера была фигурой на моем поле, и она была повергнута Ольгой. Оспаривать это событие уже не имело никакого смысла. Факты подводили к выводу о том, что у Леры был тщательно разработанный план, в который была включена такая мелочь, как падение на ступеньках. Она предвидела все, даже свежий снег, на котором обязательно остались бы ее следы, и придумала способ, как от этого снега избавиться.

Я опять представил, как Марко заводит Леру в мансардную комнату, запирает дверь и толкает девушку на кровать… Никакого бреда, теперь эта картина казалась правдоподобной. Лера спровоцировала Марко на этот поступок, она знала, что у него есть «стерлинг»… А что дальше? Дальше в ее руке оказывается пистолет, она вскидывает его и стреляет. Марко валится на пол, а Лера кидается к окну… кидается к окну и…

– Что-то мне душно стало, – сказал я и взялся за позолоченный шпингалет на окне – такой же, как и на кухне, и, должно быть, во всем доме. Но и этот мне не поддался. Я тянул задвижку вниз со всей силы, до боли в пальцах, но безрезультатно.

Я перестал ломать непобедимый шпингалет, подул на пальцы и тихо рассмеялся.

– Что? – с удивлением произнесла Ольга, глядя на меня, как на психопата. – Что ты смеешься?

– Наверное, свежий воздух в твоем доме – непозволительная роскошь… Скажи, а чем ты открываешь шпингалеты на окнах – пассатижами или молотком?

– Пальцем, – ответила Ольга, подошла к окну и слегка надавила на задвижку, как на кнопку звонка. Раздался щелчок. К моему удивлению, задвижка под воздействием пружины сама скользнула вниз. Таким же способом Ольга открыла второй шпингалет и распахнула окно.

В комнату ворвался свежий морозный воздух.

– Дыши, – сказала Ольга.

– Какая любопытная конструкция, – произнес я, почесывая затылок. – Первый раз вижу такой шедевр инженерной мысли.

– Почаще заходи в магазины строительных материалов, – посоветовала Ольга, накидывая на плечи плед.

Я взялся за позолоченную ручку и прикрыл окно. Задвижки вернулись в пазы и тихо щелкнули – все, окно заперто.

– Выходит, снаружи открыть окно нельзя. Зато можно закрыть… – вслух подумал я. – Неужели я такой дремучий, что не смог сам догадаться, как эта штука устроена? Все пальцы ободрал…

– Ты не о том думаешь, – сказала Ольга таким тоном, словно мама сделала сыну замечание за плохое поведение. – Ты должен прийти к окончательному выводу и сказать мне, кто убил моего мужа.

– Стопроцентной уверенности у меня пока нет.

– А сколько процентов уверенности уже есть? – не отставала от меня Ольга.

– Восемьдесят.

– Этого мне достаточно.

– А мне нет.

– Послушай! – возмутилась Ольга. – Ты уже несколько часов расследуешь это дело и все никак не можешь окончательно определиться с убийцей!

– Это дело достаточно сложное. С подобным уголовный розыск будет разбираться не меньше месяца.