Семь столпов мудрости - [266]

Алленби кратко изложил мне свои дальнейшие намерения. Историческая Палестина была в его руках, и разбитые турки ожидали в горах ослабления преследования. Как бы не так! Бартоломью и Ивенс готовились к нанесению трех новых ударов: одного через Иордан по Амману, силами новозеландцев Чейтора, другого через Иордан по Дераа, силами Бэрроу с его индусами, и третьего через Иордан по Кунейтре австралийцами Чевела. Чейтор должен был остаться в Аммане, Бэрроу и Чевел, решив первую задачу, должны были слиться для наступления на Дамаск. Нам же приказано было содействовать проведению всех трех операций, и я понял, что мне уже не суждено выполнить свою дерзкую угрозу взять Дамаск, пока мы не соберемся для этого все вместе.

Я объяснил наши перспективы и то, как много мы потеряли из-за господства в воздухе турецкой авиации. Алленби нажал кнопку звонка, и через несколько минут в нашем совещании приняли участие Селмонд и Бортон. Их воздушным машинам в плане Алленби отводилась значительная роль (незаурядный ум и изобретательность этого человека позволяли ему использовать взаимодействие пехоты и кавалерии, артиллерии и авиации, военно-морского флота и бронеавтомобилей, обман и нерегулярные формирования, причем каждое из этих средств – наилучшим образом!), и они эту роль сыграли. В небе больше не было турок, за исключением тех, что перешли на нашу сторону. Селмонд сказал, что пошлет в Умтайю два истребителя «бристоль» на все время, в течение которого мы будем в них нуждаться. Есть ли у нас запчасти? А бензин? Ни капли? Как можно все это туда доставить? Только по воздуху? Боевыми машинами? Это неслыханно!

Однако Селмонд и Бортон были людьми, жадными до новизны. Они продумывали план доставки грузов для аэропланов, а Алленби сидел, слушая и улыбаясь, не сомневаясь в том, что все будет сделано. Таким образом, были разработаны принципы гибкого и эффективного сочетания действий авиации, организации всех видов быстрой связи и передачи информации с его планом развертывания. Королевским военно-воздушным силам предстояло превратить отступление турок в беспорядочное бегство деморализованного сброда, уничтожить их телефонную и телеграфную связь, блокировать колонны их грузовиков на дорогах, рассеять пехотные подразделения.

Авиационные начальники обратились ко мне с вопросом о том, пригодны ли наши посадочные площадки для приема аэропланов «хэндли-пейдж» с полным боекомплектом. Я всего один раз в жизни видел эту тяжелую машину, и то в ангаре, но без колебаний ответил: «Да» – хотя было бы лучше послать вместе со мной специалиста, чтобы окончательно удостовериться в этом. Он мог бы вернуться к полудню, а аэропланы перелетели бы к нам в три часа дня. Селмонд поднялся на ноги: «Ол райт, сэр, мы сделаем все необходимое».

Я вышел из кабинета и пошел завтракать. Штаб Алленби находился в превосходном месте: прохлада, много воздуха, чисто побеленный дом, защищенный от мух и в какой-то степени музыкальный, если напрячь воображение и услышать музыку в шуме ветра между листьями окружавших его деревьев. Я чувствовал себя стесненно, словно было безнравственным пользоваться белоснежными столовыми салфетками, пить кофе из чашечек, позволять прислуживать себе официантам-солдатам, в то время как наши люди в Умтайе жили как ящерицы среди камней, ели пресный хлеб и ждали, когда их разбомбит очередной аэроплан противника. На душе у меня было беспокойно, когда пробивавшиеся через просветы в листве пыльные лучи солнца озаряли ромбовидный узор выложенной плиткой садовой дорожки, потому что после долгого пребывания в голой пустыне цветы и трава вызывали подсознательное беспокойство, а повсеместно буйно наливающаяся соками зелень полей представлялась вульгарной.

Безукоризненная сервировка и подчеркнутая предупредительность главнокомандующего были верхом комфорта для усталого человека после долгих дней, проведенных в напряжении. Сидевшие со мной за столом Клейтон, Дидс и Доуни были воплощением самого дружеского расположения, как и весь штаб военно-воздушных сил. Бартоломью принес карты и объяснил, что они намерены предпринять. Я сообщил несколько новых подробностей к тому, что ему было известно о противнике, так как был самым лучшим из его офицеров разведки, а раскрытые им в ответ на это их соображения убедили меня в неизбежности победы, какие бы неожиданности в дальнейшем ни возникали. И все же мне казалось, что выбор принадлежал арабам – либо согласиться с тем, чтобы эта победа была всего лишь еще одной победой, либо, еще раз рискнув собой, сделать ее окончательной. Не то чтобы этот выбор в такой формулировке был реальным, но когда тело и душа были так изнурены, как мои, они инстинктивно заставляли думать о благовидном предлоге избежать опасного пути.

Глава 114

Перед самым рассветом на аэродроме австралийцев выстроились два «бристоля» и один DH‑9. В кабине одной из машин сидел Росс Смит, мой старый знакомый, которого назначили пилотом нового «хэндли-пейджа», единственной машины этого класса в Египте, предмета гордости Селмонда. Тот факт, что именно Смиту поручили рутинное дело доставки багажа через линию обороны противника, было проявлением особого расположения к нам.