Семь солнечных дней - [17]

Он не возражал. И в тот момент Кэрри Эн посетило необъяснимое ощущение дежа вю. Это был «Последний пивной вальс». Пик каждой вечеринки, когда все прижимаются к ближайшему теплому телу и в последний раз, спотыкаясь, выходят на танцпол.

Она даже не знала, как зовут этого парня, а он уже уткнулся носом в ее обнаженное плечо. Она не знала, какого цвета его глаза, а он без всякого стеснения сжимал ее ягодицы, пока они неловко кружились вместе с другими парочками. В глубине души ей хотелось оттолкнуть его и хлопнуть по голове сумочкой. Но…

Ее уже так давно никто не обнимал. Конечно, время от времени ее обнимали Яслин и Речел. И в тот выходной, когда суд вынес окончательное решение, было много радостных объятий. Но это совсем другое. Эти объятия полны смысла. Мужчина считает ее привлекательной. Он ее хочет. В Бэттерси она на него даже бы не плюнула, но все равно… Может, в этом ее проблема? Может, после развода она слишком завышает планку? Не обращает внимания на подарки в коричневой обертке? Может, именно такой мужчина сделает ее счастливой.

Хватит! От выпивки у нее в голове помутилось.

Пение Кайли замолкло. Диджей явно переоценил свои способности, и между песней, которую обязалась протанцевать Кэрри Эн, и следующей мелодией повис момент абсолютной тишины. Норвежец смущенно отступил в сторону, будто музыка была чем-то вроде темноты и его поведение было приемлемо, только пока играла песня.

– Может, выпьем? – предложила Кэрри Эн.

Он непонимающе уставился на нее. Она искала в его лице героя своего головокружительного курортного романа, думала, стоит ли пригласить его в номер, и вообще, понимает ли он хоть слово из того, что она говорит…

– Мортен, – проговорил он.

– Кэрри Эн, – ответила она, предположив, что Мортен – это имя, а не «отстань от меня» по-норвежски.

– Я не женат, – вдруг сказал он.

– Что?

– Я НЕ ЖЕНАТ. – На этот раз более отчетливо.

Началась следующая песня. Но не успели Кэрри Эн и ее нордический партнер сплестись в объятиях, как между ними проскочили «Гоу-гоу герлз», исполняя ритуальный танец. Последняя девушка в веренице повертела задом под носом у кавалера Кэрри Эн. И он с готовностью присоединился к цепочке.

– Ты его упустила! – негодовала Яслин. – Он ушел!

– Ну как он? – горя от любопытства, спросила Речел.

Подруги Кэрри Эн даже больше, чем она, готовы были смотреть сквозь пальцы на их явную несовместимость, лишь бы Кэс снова нашла вторую половинку.

– Не знаю. По-английски ни слова не знает, – сказала Кэрри Эн. – Хотя нет. Это не совсем так.

Он сказал по-английски три слова, – призналась она.

– Какие же? – нетерпеливо спросила Яслин. – Какие три слова?

– Я не женат, – ответила Кэрри Эн.

– Хм-м. Надо же, подготовился перед отъездом. Еще шнапса? – предложила Яслин.

– Хорошая идея.

Аксель стоял в углу пляжного бара, и ему казалось, что перед ним ожила картина Брюгеля. Полуголые тела на танцполе. Вакханалия и излишества. В центре пляжа Жиль танцевал грязные танцы с двумя девчонками из Лиона. Утром они улетают во Францию. И сегодня ночью наверняка пополнят черный список Жиля.

Аксель тоже был бы не прочь отправиться в постель. Только в одиночестве. Но в тот вечер была его ночная смена. Он должен был бодрствовать и быть трезвым, пока последний из гостей не вернется в номер. Одной из его обязанностей было проследить, чтобы гости пошли по дорожке, ведущей в отель, а не свернули в противоположную сторону, к морю. Алкоголь и Эгейское море – смертельное сочетание.

И похоже, англичанки, которых в то утро Аксель встречал в аэропорту, больше всех нуждались в присмотре. Одна из них вообще рухнула с табурета – блондинка с кудрявыми волосами, которая напомнила ему скульптуру Пикассо из двух спичечных коробков и куска бечевки, которую он когда-то видел в Париже. В какой-то момент Аксель запаниковал, подумав, что она могла размозжить череп о барную стойку и придется применить знания о первой помощи. Но она захихикала, поднялась на ноги и даже еще раз изобразила падение для подруг.

Дура. Но я не должен их презирать, напомнил себе Аксель. Это приличные, порядочные, трудолюбивые люди, которые приехали в «Эгейский клуб» расслабиться. Некоторые (например, Аксель) расслабляются, читая умные книги по философии. Другие (гости «Эгейского клуба») напиваются до потемнения в глазах. И это не значит, что они плохие. Вовсе нет…

Бесполезно. Аксель не мог убедить себя. Он ненавидел их всех, до последнего.

С отвращением сжав зубы, он сел в тени и закурил сигарету. Когда же эти бездушные поганцы отправятся спать?

12

Кэрри Эн разбудило странное пульсирующее ощущение в противоположных частях тела. Голова раскалывалась от бесплатного пива. А копчик болел как косвенное следствие выпитого. Она смутно припоминала, как свалилась с барного табурета и приземлилась на копчик, только потом обнаружив, что мягкий на вид песок в пляжном баре насыпан тонким слоем поверх твердокаменного бетона. Теперь, даже сев на постели, она завыла от боли.

Кэрри Эн поплелась в ванную осмотреть синяки – закусив губу, чтобы не стонать при каждом шаге. Зря старалась. Яслин и Речел не слышали даже собственного храпа (который, как обнаружила Кэрри Эн, был похож на рокот реактивных самолетов при взлете). Относительно негромкий крик боли их бы не разбудил.