Семь смертных грехов - [54]
Брат Макарий, приложив руку к груди, почтительно поклонился.
– И ты, брат, пришелся мне по сердцу.
Они упали друг другу в объятия. Кася, увидев это, вмиг последовала их примеру и очутилась в объятиях эконома.
– Расскажу тебе, брат мой, еще одну вещь. От умных людей я слышал, что в Тенчинском замке иезуиты такие странные штучки вытворяют с пани Фирлеевой. Я хочу сорвать их замыслы, подстроить им одну штуку. Но это вторая тайна, ты больше никому о ней не говори, потому что отцам-иезуитам каждый охотно подложил бы свинью, и меня могут опередить. А я задумал неплохое дело, но подробности рассказывать еще нельзя.
– Первый раз слышу об этом, – удивился брат Макарий, – правда, я здешних мест почти не знаю, и это обстоятельство как-то прошло мимо моего внимания. Желаю тебе успешно осуществить задуманное, потому что нет ничего приятнее видеть дурацкое выражение на лице иезуита, который попал впросак. Я готов прочитать несколько лишних молитв за успех такого дела.
– Небеса воздадут тебе за это; там по горло сыты жульническими проделками отцов-иезуитов, пачкающих наше доброе имя.
– Ну, прощай, брат!
– Прощай! Пусть на пути твоем не будет камней и ухабов.
Квестари еще раз упали в объятия друг друга и нежно расцеловались.
– Ну, Кася, раз мы так приятно начали наш tri-vium,[37] будем продвигаться вперед в науке. В ветхом завете Экклезиаст говорит, что всему свое время: и объятиям, и расставанию. Разве я не молод и мое время не пришло? – сказал францисканец.
Кася привела в порядок платье, съехавшее с плеч, потрепала эконома по щеке и не без сожаления сказала:
– Все хорошее скоро кончается. Жаль, что я не повстречала тебя раньше преподобного отца-францисканца. Теперь, однако, я должна получить то, что он мне обещал.
– Постой, постой, Касенька, – воскликнул брат Макарий, – наконец-то я вспомнил, где я тебя видел, душенька моя!
– И я тебя хорошо помню. Ты – та самая бездонная бочка, пугало моего отца, уважаемого корчмаря Матеуша.
– Вот это я и хотел сказать, ловкая девица; предвижу, что ты далеко пойдешь.
– Ну, вы не особенно нежничайте, а то у меня слезы текут в три ручья, как на страстную неделю. А мы должны избегать печали, ибо она не украшает нас. Ну, а теперь – в путь, – проговорил францисканец.
– Прощайте, – помахала рукой Кася и послала воздушный поцелуй эконому, который заговорщически подмигнул ей и лихо подкрутил ус.
Итак, они разошлись в разные стороны. Пройдя несколько десятков шагов, брат Макарий оглянулся, но уже не увидел на дороге ни францисканца, ни Каси. Они, вероятно, опять скрылись в кустах, чтобы погрузиться в изучение природы.
– Ну и девка, – вздохнул умильно эконом, – кровь с молоком.
– Вот видишь, болван, теперь тебе будет легче на суку болтаться.
Квестарь влез на коня, потому что дорога была разбита и приходилось идти по щиколотку в пыли. Они продвигались не спеша, понемногу начало припекать солнце, и жара так донимала их, что они очень скоро устали.
В полдень квестарь выбрал липу поразвесистее, и под ее ветвями они устроили привал. Гудели пчелы, с лугов доносился медвяный запах нагретых солнцем цветов и трав. Брат Макарий растянулся под деревом и, заложив руки за голову, уснул. Время от времени он сгонял с лица докучавших ему оводов и сердито ворчал, посылая эти божьи создания ко всем чертям. А эконом никак не мог забыть Каси. Он то и дело вскакивал, всматривался вдаль и так громко стонал, что квестарь, которому эконом мешал спать, выругал его. Через некоторое время, пользуясь тем, что квестарь уснул, эконом украдкой встал и скрылся в том направлении, откуда они пришли.
Когда брат Макарий проснулся, эконома и след простыл. Хуже того, вместе с пленником пропал и конь, остался лишь мешок, к счастью, нетронутый. Квестарь задумался над изменчивостью дружбы и поклялся, что эконом не минует его рук, но, торопясь по более важным делам, перестал заниматься анализом событий и подбирать точные определения, характеризующие поступок своего спутника; он взвалил мешок на плечи и двинулся пешком в Тенчин.
К вечеру брат Макарий добрался до слободы.
Около замка шум царил необычайный; дворовые следили за тем, чтобы крестьяне закончили работу до захода солнца. В воздухе мелькали плетки, сыпались ругательства и стоны крепостных сливались со щебетаньем ласточек, носившихся между домами. Брат Макарий, делая вид, что собирает милостыню, прошел через калитку в стене, окружавшей слободу. Стражники хохотали до упаду при виде сгорбленного и покрытого пылью квестаря, едва передвигавшего ноги по выложенной камнем мостовой.
– Немного ты унесешь, поп, – кричали ему вслед, – ищи поскорее местечко, где могилу вырыть. Послушай нас, святой человек!
Брат Макарий разводил руками, тяжело дышал и в знак крайней усталости закрывал глаза. Кто-то бросил в него комок глины, кто-то запустил палкой. Квестарь, потешно задрав рясу, побежал, выкрикивая на ходу:
– Ай-ай, люди добрые, что вы делаете?
А вслед ему несся громкий смех стражи да летели словечки, которые обычно отпускают всадники, гарцуя на виду у неприятеля перед боем.
Брат Макарий благополучно миновал виноградники, покрывавшие южный склон холма, и добрался до сторожевой башни. На подъемном мосту сидели алебардщики и играли в кости.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.