Семь плюс семь - [16]

В следующее воскресенье, когда не нужно было в школу, ранним утром, не сказав никому ни слова, Клод отправилась в лес, разумеется, пешком, поскольку в ту пору еще не придумали автобусов.

3. СЕСТРИЧКА-НЕВЕЛИЧКА — У КОЛДУНЬИ…

В десять часов девочка очутилась в сосновом бору. Через час заблудилась и уже не могла понять, где находится. Без пятнадцати минут двенадцать заметила полянку и еще через пять минут очутилась перед домиком колдуньи. В самый последний момент, перед тем, как постучать в дверь, она вдруг испугалась и заглянула в замочную скважину… Как вы думаете, что она там увидела?

Колдунья сидела в большом кресле прямо против двери и, казалось, в упор смотрела на нее громадными выпученными глазищами.

На самом деле колдунья спала крепким сном. Как я вам уже говорил, большие круглые глаза были нарисованы у нее на веках… Но ведь Клод ничего об этом не знала! Ну что ж, деваться некуда, подумала принцесса. И раз дама не спит, мне следует постучаться.

И она сильно постучала. Старуха вскочила с кресла:

— Что такое? Кто торопится ко мне на жаркое?

О-ля-ля! У Клод холодок пробежал по спине. Как только колдунья открыла дверь, принцесса прижалась к стене дома, скрывшись за дверью. Колдунья вышла на крыльцо, посмотрела направо, налево — никого…

А Клод тем временем пробралась в дом, уселась в старухино кресло. Что же увидела колдунья, когда вернулась? Перед ней сидела какая-то малышка, осмелившаяся занять ее место, и с невинным видом спрашивала:

— Милая госпожа! Я пришла у вас узнать, как мне братьев своих повидать?

Старая колдунья настолько изумилась, что забыла даже рассердиться. До чего же странная девчонка! — подумала она. Изо всех сил старается вывести меня из себя, а я до сих пор ее́ терплю и почему-то считаю необыкновенно вежливой…

Вслух же она произнесла:

— Как тебя зовут?

— Принцесса Клод. А еще меня называют Сестричка-Невеличка.

— Ты дочь короля Франции?

— Да, и я ищу своих братьев. Говорят, из-за меня они покинули родительский дом.

Тогда старуха со злобной улыбкой проворчала:

— Зачем куда-то ходить, я и здесь могу тебя проглотить!

Клод очень удивилась.

— Простите, госпожа! Выслушайте меня не спеша! Я вовсе не думала вас огорчить, просто хотела спросить. Я сделала все так, как меня научили, и сказала вам то, что мне посоветовали!

— Отвечай, кто рассказал тебе обо мне? Кто подучил стучаться ко мне?

Сестричка-Невеличка, не долго думая, поведала колдунье всю свою историю: про песню, которую дети пели в школе, про то, что ей сказали и отец, и королева Симона, а в заключение пропела песенку принцессы Кошонны:

Есть в глухом лесу избушка,

Там хозяйкою — старушка.

Ночью, утром, ясным днем

Взгляд ее горит огнем.

Королевой волшебства

Нарекла ее молва.

Говорят еще, что будто

По ночам и ранним утром

Чародейка ждет гостей. —

Взрослых, маленьких детей…

Стоит только постучаться —

Двери сами отворятся.

Кресло у старушки есть —

Сядет гость — хозяйке честь.

Для нее секретов нет:

Спросишь — вмиг готов ответ.

Услышав эту песенку, колдунья тут же все поняла, даже то, что и в голову не приходило бедняжке Клод: старуха ощутила всю злобность Кошонны, все коварство королевы Симоны и то, что эти две чертовки нарочно отправили маленькую принцессу в лес, чтобы она ее съела… И колдунья пришла в бешенство:

— Зачем они лезут не в свое дело? Здесь только я имею право быть злой. Что же касается тебя…

Тут она немного подумала и сказала:

— Во-первых, прочь с моего кресла и больше никогда его не занимай. Во-вторых, возьми табурет и сядь напротив.

Когда они уселись, колдунья заговорила вновь:

— Раз уж ты здесь, то вместо того, чтобы тебя съесть, я отомщу за тебя. Сколько тебе лет?

— Десять.

— Маловато. Знаешь что, поработай-ка на меня годика два, да смотри, чтобы все тарелки были целы и ни один стакан не лопнул. Поняла?

— Да, мадам.

— Ровно через два года ты с моей помощью и братьев найдешь, и от меня уйдешь!

— Спасибо, мадам!

— Теперь я — спать. А тебе стряпать пора начинать! Приготовь обед, мое дитя. Да смотри, чтобы суп не сбежал у тебя!

Так Сестричка-Невеличка осталась жить у старой колдуньи. Почти два года она у нее хозяйничала: еду готовила, белье гладила, посуду мыла, порядок наводила, за домом следила, одежду стирала, полы подметала. И не разбила ни единой чашки, ни единой плошки, не сломала ни одной деревянной ложки. Колдунья была порой грубовата, а на самом-то деле оказалась очень доброй, и девочка ее теперь ничуть не боялась. Когда старуха закрывала свои нарисованные веки, чтобы немного вздремнуть, Сестричка-Невеличка, думая, что старуха уставилась на нее, старалась вести себя как можно лучше. А когда страшных глаз не было видно, ей, наоборот, казалось, что старуха спит… Но и тогда девочка оставалась такой же благоразумной, скромной, опрятной и приятной.

Вот глупышка, с нежностью думала колдунья. Будь я на ее месте и знай, что хозяйка спит, я бы забралась в буфет и съела бы все варенье, да мало ли что еще бы выкинула. А она ни до чего не дотрагивается! Удивительно! Надо ж, какая честность. Вот дуреха! Впрочем, девочка, пожалуй, права: сама я не прочь надуть другого, но мне не нравится, когда надувают меня. Пусть только вздумает, я ее тут же съем!