Семь мужчин одной женщины - [17]

– Его внук сказал мне, что они похоронили деда месяц назад. А на кассете отмечена дата – 1998 год, и Анри говорит, что умирает от старой болезни. Он намекает на наркотики, это точно. Но если это наркотики, то наркоманы так долго не живут. И для чего понадобилось вешать мой портрет? Это как-то странно. И вообще эта квартира выглядит как нежилая. Служанка странная. Бормотала себе под нос какую-то чушь. Сказала, что его не было в доме уже двадцать лет.

– С кассетой что-то не так, – и Васса показала на место склейки пленки.

Проводя по кассете пальцем, она задела острый край пластмассового корпуса и порезалась. Промочив ватным тампоном палец, она бросила окровавленный тампон в пепельницу и продолжила рассматривать пленку. Все это время Агнес внимательно наблюдала за ней и, когда Васса положила пленку в коробку, сказала:

– У меня есть детектив, который помогает сыну в работе, я иногда пользуюсь его услугами. Нужно позвонить ему.

Агнес стремительно подошла к телефону и, дозвонившись до детектива, поведала ему о всех своих опасениях.

– А что это за кольцо? – спросила Васса, когда Агнес закончила разговор и вернулась в гостиную.

– Этот перстень я подарила ему на годовщину свадьбы, как раз перед тем, как узнала о его пристрастии. Перед тем как я ушла, он заложил его в ломбард.

– Ну, по-видимому, он его выкупил, раз оно оказалось сейчас у вас.

Агнес взяла кольцо и посмотрела на его внутреннюю часть.

– Странно, и отметка ломбарда еще не стерлась, как будто его и не носили после выкупа.

– А почему это странно? Возможно, он хранил его как память.

– Сплошные вопросы, – медленно произнесла Агнес и села в кресло. – Почему он сказал: «Не верь ничему, что бы тебе ни сказали обо мне»?

– Потом назвал себя несчастным затворником, – напомнила Васса.

– Ничего не понимаю.

– Возможно, вы сможете прояснить ситуацию, просмотрев его завещание? – предложила Васса.

– Я уже дала распоряжение, чтобы его запросили.

Когда Васса вышла на кухню, Агнес быстро подошла к столу и, вынув окровавленный тампон из пепельницы, положила его в маленький герметичный пакетик и убрала в свою сумку.

Глава четвертая Зависть

Царят на свете три особы, зовут их: Зависть, Ревность, Злоба.

Себастьян Брант

Всю последующую неделю Агнес опять старалась уединиться и часто закрывалась в своей комнате. Даже когда она выходила немного погулять, то не приглашала Вассу с собой, чем, конечно, огорчала ее. Здесь, в Париже, Вассе было одиноко, и она частенько скучала по бабушкиной квартире, по соседям и Москве. В такие моменты Агнес доставала из сумки очередную книгу на французском языке и настаивала, чтобы Васса ее прочитала. Держа книгу в руках, она многозначительно говорила: «Это настоящий шедевр французской классики. Не зная его, стыдно появляться в приличном обществе». Торжественно вручая книгу, сдержанно улыбалась. Васса складывала книги на комоде у себя в спальне и недовольно морщилась. В Париже ей совсем не хотелось читать, и только новая пьеса Агнес неожиданно вызвала у нее сильный интерес. Но Агнес категорически не хотела ее показывать и даже запирала в ящике письменного стола, когда уходила на очередную прогулку. Поэтому, оставшись одна, Васса вынужденно тянулась к очередной книге на комоде и нехотя начинала читать. Какие-то произведения ей нравились, и она начинала активно их обсуждать, а какие-то, прочитав несколько глав, относила обратно, категорично заявляя: «Я не смогу больше прочитать ни единого слова из этой книги».

Через неделю после их приезда рано утром Вассу разбудил телефонный звонок, и сквозь дремоту она услышала, как Агнес подняла трубку и с кем-то разговаривает.

После завтрака Агнес сказала:

– Мне звонил детектив и сказал, что пришлет сейчас материал для нашей следующей поездки.

– И куда мы едем на этот раз?

– В Женеву.

– Женева… – мечтательно произнесла Васса. Глаза ее заискрились, и улыбка озарила белоснежное лицо.

– Там я провела свои следующие пять лет.

– Когда едем?

– Сегодня, дорогая! Скоро за нами приедет водитель, так что вам нужно поторопиться и собрать свои вещи. Мы проедем почти пятьсот километров, поэтому придется останавливаться для обеда где-нибудь на юге страны. Соберите свой чемодан, но с собой в машину все вещи брать не надо, я их отправлю в следующий пункт нашего пребывания.

– А куда мы поедем потом? – спросила Васса.

– Всему свое время, дорогая, – загадочно произнесла Агнес.

Услышав ее слова, Васса побежала собирать вещи и через пару минут крикнула из своей комнаты:

– А есть какая-нибудь информация об Анри?

– Пока нет, – ответила Агнес.

Во время поездки Агнес несколько раз говорила по телефону с разными людьми. Переговоры носили деловой характер, не относящийся к ее творческой деятельности. Она давала распоряжения о каких-то закупках и выплате заработной платы. Васса постеснялась спрашивать, о каком предприятии идет речь, а Агнес сама на эту тему больше не заговорила.

Вечером этого же дня водитель остановил машину перед парадным входом фешенебельного отеля на побережье Женевского озера. Это было шестиэтажное здание охристого цвета в стиле классицизма, с коваными элементами на балконах и на входной лестнице. Из отеля выбежали двое мужчин из обслуживающего персонала и тепло поприветствовали выходящую из машины Агнес. Она дружелюбно поздоровалась с ними и поднялась по лестнице в отель. У стойки регистрации она повернулась к Вассе и сказала: