Семь историй о сэре Исааке Ньютоне - [4]

Я, конечно, не так хорошо разбираюсь в искусстве, как какая-нибудь кисточка. Но мне кажется, у хозяина был талант художника. Он много рисовал, и у него это здорово получалось. Если бы вы видели, какие красивые рисунки он делал углем на стенах и красками на бумаге. Он изображал людей и птиц, деревья и корабли. Лично мне больше всего нравился портрет учителя Стокса.

Учитель Стокс сыграл большую роль в нашей с хозяином судьбе. Он считал, что Исаак Ньютон должен обязательно поступить в университет. Учитель обещал подготовить его к университету и сдержал свое слово. Мой хозяин вскоре стал студентом Тринити-колледжа Кембриджского университета. Любой перочинный нож гордился бы, если б его хозяин поступил в такой знаменитый университет, и помогал бы ему во всех его университетских делах по мере своих перочинных сил.

Но, увы, хозяин не взял меня с собой, а подарил на прощание своему младшему брату Бенджамену. Скрывать не стану, сначала я был этим огорчен. Но потом понял, что хозяин прав: такой перочинный ножик, как я, должен лежать в кармане у мальчишки.

Так началась у хозяина и у меня новая жизнь.

История третья, рассказанная упавшим яблоком

Трудно встретить на Земле грамотного человека, который не знал бы мою потрясающую историю. Она приводится в десятках тысяч толстых и тонких книжек. Ее рассказывают учителя на уроках во всех школах мира. О ней помнят ученые всех национальностей, когда совершают свои открытия. Моя история так и называется: «Легенда о яблоке». Это обо мне, обо мне! Сейчас я расскажу вам, как было дело.

Началось все с того, что я висело на дереве. Точнее, на яблоне. Еще точнее — на ее самой верхней ветке. Ах, как жаль, что вы не можете хотя бы на секундочку стать яблоками и повисеть там, высоко-высоко, в зеленой листве, грея румяные щечки под лучами доброго теплого солнышка. Вокруг расстилаются необозримые дали родного Линкольншира. Зеленеют сочные луга, белеют стада овец, поблескивают излучины Уитэма, заросшего по берегам осокой. Вокруг шелестят листвой родные сестры моей матери-яблони. Их ветки усыпаны крупными спелыми яблоками. Прошу обратить на это особое внимание: яблок очень много, и все они спелые. Но об этом немного позже.

Итак, я, как обычно, висело и глазело по сторонам. С моей ветки был хорошо виден Манор-хауз — старый двухэтажный дом под черепичной крышей. Над крышей поднимались две высокие трубы. Я, как и все другие яблоки, знало, что это дом владельцев нашего сада. Главной среди них была госпожа Анна. Она жила в доме вместе со своими детьми и слугами. Не так давно из Кембриджа приехал ее старший сын Исаак. Не он один покинул университет. Занятия были прекращены из-за страшной эпидемии чумы, захватившей чуть ли не половину Англии.

Яблокам чума не страшна. А для людей это хуже, чем топор для яблони. Люди бегут от чумы без оглядки, стараясь спрятаться в тихих безопасных местах вдали от городов. Бежал и сын госпожи Анны. Синицы подслушали, как он рассказывал о своем путешествии. На дорогах стояли военные кордоны, чтобы не пропускать беженцев — ведь они могли быть уже больны чумой и заразили бы других людей. Сыну госпожи Анны пришлось пробираться верхом по лесной дороге, стараясь не попасться на глаза солдатам. Когда он добрался до Манор-хауза, его мать прокалила его вещи и одежду над огнем, чтобы никто в доме не заболел.

Те же синицы, которые везде суют свои любопытные клювы, доложили нам, что сын госпожи Анны ведет себя очень странно. Он привез с собой кучу самых загадочных вещей: каких-то прозрачных стеклышек разной формы, блестящих металлических зеркалец, непонятных приборов. Целыми днями он читает книги, возится со своими стеклышками или что-то чертит, двигая по бумаге тяжелые медные линейки. Частенько поздним вечером синицам надоедает наблюдать за ним через окно, и они отправляются спать. Когда же утром они опять прилетают на знакомый подоконник, то застают его в том же положении — сидящим в кресле у стола, рядом с подсвечником, из которого торчат два крохотных оплывших свечных огарка.

В тот знаменательный день, о котором я хочу рассказать, стояла чудная погода. По голубому небу бежали легкие облачка. Их подгонял веселый теплый ветерок. Против такого ветерка мы, яблоки, ничего против не имеем. Мы боимся только сильного ветра. Он колошматит наши ветки, и мы наставляем друг дружке синяки. А это очень вредит яблочному здоровью.

Но, впрочем, я, кажется, слегка отвлеклось. Как я уже сказало, я висело и наслаждалось прекрасной погодой, как вдруг двери дома распахнулись и на пороге показались владелица сада и ее старший сын. Они вышли из дома и медленно зашагали по узкой дорожке по направлению к нам.

Наш сад располагался позади дома. Он был очень большой и всегда давал богатый урожай нас, яблок. В хорошую погоду люди любили гулять среди деревьев и отдыхать на деревянной скамье, сделанной из ствола старой засохшей яблони. Скамья стояла как раз рядом с моим родным деревом. Ужасно интересно было подслушивать разговоры, которые вели жители Манор-хауза, сидящие на нашей скамье. Это вам не сплетни глупых синиц! Информация, так сказать, из первых рук! Как я и надеялось, госпожа Анна и ее сын присели на скамью.