Семь дней в мае - [8]

— Если хочешь управлять машиной, сначала подрасти, а потом обзаводись собственным автомобилем, — с притворной строгостью ответил он. Теперь рассмеялся Билл. — Нет, Дон, серьезно, нам с матерью нужно съездить сегодня вечером в одно место. Пусть машину достает кто-нибудь из вашей компании.

— Значит, остается только Гарри со своей развалиной, — покачал Дон головой. — Надеюсь, она еще двигается.

Кейси снова дважды бросил мяч и, решив переодеться в более удобный костюм, вошел в дом. Как только он разделся, его вдруг потянуло ко сну.

Полчаса спустя, вернувшись домой, Мардж Кейси обнаружила своего супруга на кровати в одних трусах; он крепко спал. Вздохнув при взгляде на помятое покрывало — она уже лет двадцать уговаривала мужа снимать его, перед тем как ложиться, — Мардж присела у своего туалетного столика привести в порядок ногти — сегодня они с мужем были приглашены на ужин.

За этим занятием и увидел ее Кейси, когда проснулся. Он посмотрел на ее обнаженную спину, на узенькие бретельки бюстгальтера и подумал, что с Мардж ему повезло; всегда при виде ее он испытывал и любовь, и желание. В сорок два года она еще не утратила очарования той красивой, ладно сложенной девушки, с которой он встретился в Ньюарке, куда приезжал для вербовки добровольцев вскоре после войны в Корее.

Мардж рассматривала себя в зеркало, и он увидел ее широко поставленные темные глаза и россыпь веснушек на носу. Заметив, что муж проснулся, Мардж улыбнулась, обнажив узенькую щель между передними зубами, что придавало ей вид маленькой девочки и так нравилось Кейси.

— Может быть, если бы ты была чуточку женственнее и если бы у нас было чуточку больше времени, — сострил Кейси, — я решил бы, что сейчас самый подходящий момент перетащить тебя в постель.

Мардж сморщила нос, взглянула на стоявшие на столике часы, фыркнула и прикрыла дверь спальни.

— Мне иногда кажется, — сказала она, присаживаясь на край кровати, — что морские пехотинцы не столько воюют, сколько болтают языком.

Они оба засмеялись, Кейси шутливо зарычал на нее и, взяв жену за обнаженное плечо, потянул к себе.

Солнце уже село, и весенний вечер заметно посвежел, когда они пересекли Уэстерн-авеню, направляясь в Чеви-Чейс. Мардж болтала не переставая, но Кейси почти не слушал ее — не то чтобы из-за нежелания, а просто потому, что находился в состоянии какой-то приятной рассеянности. Это не помешало ему вспомнить, что перед отъездом он не сделал одной вещи.

— Черт возьми! Я забыл позвонить Скотту. Мардж, напомни мне, пожалуйста, когда вернемся домой. Он должен принять одного человека, а часы приема я с ним не согласовал.

— Слушаюсь, сэр! — по-военному ответила Мардж. — Судьба страны в надежных руках. Следует только опасаться, что вдруг наступит день, когда я забуду напомнить тебе о том, о чем ты должен помнить без меня… Ой! — взвизгнула Мардж и сморщилась, ощутив щипок за ногу. — Руки на рулевое колесо, полковник!..

Чета Диллардов проживала в большом особняке на Роллинг-роуд в Чеви-Чейс. Два огромных дуба затеняли дом, как бы подчеркивая старинную колониальную архитектуру здания, построенного в действительности в конце сороковых годов. Дом выглядел таким солидным, что глаза невольно начинали искать на его фронтоне короткую надпись: «Престиж».

Особняк вполне соответствовал положению Дилларда — он представлял в Вашингтоне интересы «Всеамериканской корпорации по производству инструментов» и вел постоянные деловые переговоры с министерством обороны. Уже одно то, что он имел дом в самой фешенебельной части города, укрепляло его репутацию. К тому же почти рядом находился «Чеви-чейс клаб», где он мог встречаться с нужными людьми и играть в гольф; в своем собственном саду Диллард время от времени устраивал приемы для тех случайных знакомых, которые могли быть ему полезными.

На улице перед домом уже выстроилась вереница машин. Кейси обратил внимание на номерной знак одной из них, кремового цвета: «Калифорния — ССША—1» [2]. «Кажется, сенатор Прентис пожаловал, — подумал Кейси. — Пожалуй, сегодня он будет главным гостем у Дилларда».

Кейси поставил свой старенький «фордик» чуть поодаль от особняка и держал дверцу открытой, пока Мардж приглаживала выбившийся локон и вытирала помаду в уголках губ.

— Будь они неладны, эти корсеты, — проворчала она, поеживаясь, и взяла мужа под руку. — Так какой разряд вы сегодня дадите, полковник?

Это была их обычная игра перед вечеринками. Кейси обвел взглядом соседние машины.

— Пожалуй, ниже среднего. Судя вот по тому номерному знаку, — один сенатор, затем, вероятно, один помощник президента и один довольно высокопоставленный военный — это, конечно, я. — Мардж фыркнула, но Кейси невозмутимо продолжал: — Двое-трое журналистов, двое конгрессменов, член какой-нибудь государственной комиссии и пар шесть каких-то людей, с которыми ты никогда не встречалась и о которых ты никогда ничего не узнаешь.

— Ну, а как относительно журналиста, того, что ведет отдел светской хроники в газете «Стар»?

— Не будет. Но готов биться об заклад, что Фрэнсайн уже сообщила газетам по телефону список своих гостей и завтра в разделе хроники появится сообщение о приеме. Слуга-филиппинец в белой куртке открыл перед ними парадную дверь и жестом показал на лужайку в саду за домом. Гул многих голосов оглушил их, едва они спустились с крыльца веранды. В воздухе висел аромат духов и свежескошенной травы, отлогая лужайка была покрыта окурками и исколота тоненькими дамскими каблучками. К Мардж и Кейси сейчас же подлетела Фрэнсайн. Откинув плечи, выставив грудь и сверкая зубами, она рассыпалась в выражениях восторга и приветствиях.