Семь даосских мастеров. Древняя традиция бессмертных - [48]

Слова старика стали для Цю Чанчуня как ушат холодной воды, как пробуждение от кошмара. Все теперь обрело смысл. «Каким же дураком я был! — думал он про себя. — Как я мог быть настолько слеп! Я просто помешался насчет этой смерти. Ну хорошо, теперь я продолжу занятия и постепенно достигну Дао».

Глава 24

Собиратель трав помог Цю Чанчуню высвободить шею из цепи. Тот поблагодарил его и сказал:

— Сударь, если бы не вы, я все еще был бы во власти демонов собственного ума. Я никогда не забуду того, что вы сделали для меня.

— Да ладно, не благодари, — весело отозвался собиратель трав. — Я же не денег тебе дал, мы просто поговорили. А ты уж сам решил, принимать мои слова всерьез или нет. Так что из лап демонов собственного разума ты освободил себя сам, просто осознав всю глупость этого твоего навязчивого желания умереть.

И, сказав эти слова, старичок исчез.

Уже ничему не удивляясь, Цю Чанчунь огляделся по сторонам. Все вокруг предстало перед ним в новом свете: под лучами солнца лес заиграл яркими красками, воздух был чист и наполнен ароматами. С глаз Цю Чанчуня как будто спала пелена, и беспредельные дали открылись перед ним. Оставив свои нездоровые мысли, он с новой силой и энергией взялся за практику. Демоны, населяющие наш ум, играют опасные игры с нашими мыслями, и Цю Чанчунь испытал это на себе, едва не лишившись жизни. Если не искоренить источник проблем, то даже вмешательство Неба не поможет победить этих демонов. И от них не избавиться, просто куда-то уехав: ведь от себя не убежишь. Но, к счастью для Цю Чанчуня, Владыка звезды Тай-бай помог ему искоренить причину его омрачений, а уж затем он сам преодолел иллюзии, порожденные его впавшим в заблуждение сознанием.

Цю Чанчунь покинул лесистые склоны горы Тайшань и побрел на юг. Одним жарким днем в разгар лета он подошел к реке, берега которой были усыпаны множеством камней. Река была спокойной и широкой, но по ее виду нельзя было сказать, насколько глубоки ее воды. Цю Чанчунь прошелся взад-вперед по ее берегам, недоумевая, почему нигде нет моста или переправы. Соображая, как бы ему переправиться на другой берег, он вдруг заметил, что к реке приближаются какие-то люди. Цю Чанчунь поспешил к ним навстречу и вежливо спросил:

— Я хочу перебраться на другой берег реки. Подскажите, пожалуйста, где здесь мост или переправа.

Мужчины расхохотались:

— Ты, должно быть, не местный, монах. Эта река очень мелкая, и во многих местах ее можно перейти вброд. Поэтому тут никогда не было ни моста, ни переправы. Идем с нами, мы покажем тебе, где можно перейти.

И действительно, недалеко находилось место, где вода едва достигала пояса. Цю Чанчунь перешел реку и в раздумье уселся на камнях. «Ну да, местные знают, где находится брод, — думал он, — а если человек пришел издалека, то как ему найти способ переправиться через реку? Кроме того, для людей пожилых и слабых перейти реку вброд будет задачей не из легких. Я смогу принести пользу другим, если останусь здесь и буду переносить людей через реку».

Верный своему решению, Цю Чанчунь построил небольшую хижину рядом с бродом и поселился в ней. Каждый день он занимался тем, что переносил людей через реку. Чтобы прожить, он время от времени просил милостыню в ближайших деревнях — в дополнение к скромному вознаграждению, что давали ему благодарные путники за его тяжкий труд. Однако сам он никогда не спрашивал платы, принимая лишь то, что люди сами жертвовали ему. И даже если вознаграждения не было, он все равно радостно делал свою работу.

На протяжении шести последующих лет Цю Чанчунь переносил людей через реку — в любую бурю, дождь и ветер. О нем пошел слух как о Бессмертном, и люди стали приходить, чтобы выказать ему свое почтение. Однажды в медитации его дух вышел из тела и, прежде чем вернуться, долго путешествовал. Теперь Цю Чанчунь понял слова Ван Чунъяна: «Твои невзгоды завершатся лишь после того, как ты придешь к реке, текущей через множество порогов». Так, на этой реке, он и достиг просветления.

Один из дней на реке был особенно ненастным. Резкий, порывистый ветер нес по реке белые клочья пены. Выглянув в окно своей лачуги, Цю Чанчунь сказал сам себе: «Вряд ли кто-то отважится путешествовать в такой день…» Но в этот момент в дверь постучали. На пороге стояли трое мужчин, одетых в форму офицеров стражи. Один из них сказал:

— Перенеси-ка нас через реку, братец. У нас важное задание, и мы очень торопимся, поскольку завтра должны прибыть в муниципальный суд.

— Мы добыли голову самого известного разбойника в округе, — добавил второй офицер, — и завтра должны продемонстрировать ее в суде.

Третий офицер вытащил из-за спины окровавленный мешок, собираясь продемонстрировать Цю Чанчуню его содержимое. Но тот жестом показал, что в доказательствах не нуждается. — Без проблем, я перенесу вас на другую сторону.

Все четверо подошли к реке. Вода сильно поднялась и была уже совсем не по пояс. Когда Цю Чанчунь вошел в реку, оказалось, что вода доходит ему до шеи. Но он твердо пошел через бушующие воды и перенес на другой берег на своей спине одного за другим двух стражников. Когда же он собрался вступить в воду с третьим офицером на своей спине, тот запричитал: