Семь даосских мастеров. Древняя традиция бессмертных - [10]

Ма Юй был человеком, не чуждым духовным ценностям. И теперь, услышав доводы жены, он воскликнул:

— О, дорогая, спасибо тебе! Ты просто открыла мне глаза! Думаю, нам стоит немедленно заняться поисками учителя. Как ты считаешь, с чего следует начать?

— Надеюсь, это будет несложно, — ответила Сунь Юаньчжэнь со своей обычной легкой улыбкой. — Я тут видела одного старичка. Он нищий и частенько попрошайничает в городе. Но если внимательно присмотреться, то можно заметить, что в его глазах — необычный блеск, что щеки у него розовые и что, несмотря на почтенный возраст, у него нет ни одного седого волоса. Так что, думаю, это не просто нищий, а просветленный. Почему бы не пригласить его к нам и не попросить стать нашим Учителем?

— Конечно! — ответил Ма Юй. — Давай взглянем на него. И если он и не даосский мастер, а обычный нищий, мы хотя бы предложим ему место для ночлега.

Все это время, пока Ван Чунъян жил в провинции Нинхай, выдавая себя за нищего, он не терял времени и продолжал практиковать внутреннюю алхимию и развивать свои магические способности. Теперь он хмог заглядывать в будущее и предвидеть многие события. Он мог читать в сердцах людей и оценивать, насколько сильны их задатки и велики шансы на успех в обретении Дао. Теперь-то он понял, что имел в виду Бессмертный Чжун-ли Цюань, когда сказал: «Иди туда, где много лошадей[6]». И он уже знал, что первыми из его семи учеников станут Ма Юй и его жена. Поэтому все это время он оставался неподалеку от особняка Ма, терпеливо дожидаясь благоприятного случая. Несколько раз Ван Чунъян видел издалека Ма Юя и Сунь Юаньчжэнь и знал, что он порядочный и добродетельный человек, а она — женщина с выдающимся интеллектом. Но он не хотел, чтобы их встреча выглядела навязанной, поэтому сам не приближался к ним, ожидая, пока Ма Юй и его жена сделают первый шаг. Он выдавал себя за нищего и просил милостыню на углу улиц недалеко от родового дома Ма. Однако если городской люд видел всего лишь нищего старика, то Сунь Юаньчжэнь была непростой женщиной и смогла разглядеть в нем просветленного Учителя, который укажет ей и ее мужу путь к бессмертию. Говорят, что среди всех семи учеников Ван Чунъяна Сунь Юаньчжэнь смогла достичь наивысших результатов в культивации Дао.

После того как Ма Юй и Сунь Юаньчжэнь решили, что попросят нищего стать их Учителем, Ма Юй отрядил слугу дежурить перед входом в их особняк, велев при появлении нищего тут же ему сообщить. В один прекрасный день, когда Ма Юй сидел у себя в гостиной, размышляя, как интересно все в этой жизни складывается, в комнату вбежал слуга и сказал, что он только что видел старика-нищего на той стороне улицы. Не говоря ни слова, Ма Юй вскочил и поспешил ко входной двери.

Глава 5

Каждый, кто желает достичь просветления, должен начинать с культивации сердечной природы. Если сердце истинно, тело будет здоровым, а поступки — добродетельными. Если же сердце не истинно, то и поступки будут недостойными. Вот почему те, кто стремится к культивации Дао, начинают с укрощения сердца. Когда оно укрощено, намерения становятся искренними. В противном же случае возникают желания и страсти, намерения уже не могут быть чистыми — ив результате Дао бывает потеряно навсегда. Древние мудрецы говорили: «Как только возникают необузданные мысли, дух уходит. А когда уходит дух, Шесть Воров — глаза., уши, рот, носу тело и мысли — раздирают сердце на части. А если в сердце нет целостности, тело лишается своего центра, и ты будешь обречен на реинкарнацию. Может статься, ты родишься животным, а возможно, станешь голодным духом или заблудшей душой. Не позволяй мыслям уводить тебя в сторону — в противном случае ты погрязнешь в десятках тысяч кармических воздаяний». Разница между смертными и Бессмертными в том, истинно ли сердце и свободно ли оно от необузданных мыслей. Если сердце не укрощено, не важно, как часто ты молишься или совершаешь подношения Небожителям, — ты никогда не сможешь достичь просветления.

Ма Юй пригласил нищего, который на самом деле был Ван Чунъяном, в свой дом. Ван Чунъян вошел в гостиную, уселся и надменно произнес:

— Вы пригласили меня к себе. И что вам, собственно, надо?

— Я увидел, что вы просите милостыню на углу, — вежливо ответил Ма Юй. — Но мне кажется, что в преклонном возрасте человеку не помешал бы кров, где можно укрыться от непогоды, и уверенность в миске горячей еды на ужин. Я хочу предложить вам остаться в моем доме, здесь о вас позаботятся.

— Знаете что, молодой человек, — грубо воскликнул Ван Чунъян, — я лучше буду нищенствовать остаток своей жизни, чем попрошу вас заботиться обо мне!

Видя, что старик разозлился, Ма Юй побоялся просить еще о чем-то и счел за благо удалиться. Он разыскал жену и рассказал ей, что произошло:

— Этот старый попрошайка разъярился, когда я великодушно и очень вежливо предложил обеспечивать его до конца жизни. Мне кажется, он вряд ли у нас задержится. Что нам делать, дорогая?

Сунь Юаньчжэнь улыбнулась и сказала:

— Просветленный человек мыслит духовными категориями. Непросветленный — материальными. Ты предложил ему материальный комфорт. Разумеется, он разозлился. Возможно, он подумал, будто ты решил, что он может прельститься материальными ценностями. Давай я пойду и поговорю с ним. Мне кажется, я знаю, что нужно сказать, чтобы он остался у нас.