Семь чудес света - [17]
С балкона открывается вид на большую ритуальную пещеру.
Он смотрит сквозь балконную решетку и видит ужасную картину.
К грубому каменному алтарю привязана женщина. Она извивается от боли и страха.
Ее окружают около двадцати фигур монашеского вида, все в черных плащах с капюшонами и в страшных шакальих масках египетского бога Анубиса.
Шесть священнослужителей бьют в огромные барабаны, обтянутые львиной шкурой.
Остальные поют на незнакомом языке.
Священников окружают шестнадцать солдат в полном военном облачении. Все они смотрят по сторонам. Это французы, они держат уродливые штурмовые винтовки «ФН-МАГ». Глаза солдат безжизненны.
Внимание Уэста привлекло само помещение.
Восьмиугольное по форме, оно располагается в самом сердце вулкана. Заметно, что древнее. Все поверхности плоские и вырублены с невероятным мастерством. Из боковых стен торчат остроконечные трубы.
Повсюду иероглифы. Над главной дверью гигантскими буквами вырезана самая большая надпись:
Приди с готовностью в объятия Анубиса, и будешь жить после прихода Ра. Если сделаешь это против своей воли, твой народ будет править миллиард лет, а твоя жизнь закончится. Если вообще не придешь, мира больше не будет.
Интересно, что выпуклый рисунок на высоком потолке точно повторяет рисунок на полу, отстоящем от потолка на пятьдесят футов.
В самом центре потолка выдолблена крошечная вертикальная шахта, прямо над алтарем.
Эта невероятно узкая вертикальная шахта, должно быть, проходит до самой поверхности, потому что сквозь нее просачивается дневной свет. Вертикальный пучок, тонкий, словно луч лазера, и ослепительно яркий, светил сквозь крошечное отверстие и упал на алтарь, на котором лежит женщина.
Уэст заметил, что женщина беременна.
Больше того! Она рожает...
Очевидно, испытывает сильные боли, хотя роды — не единственная причина ее криков.
— Не забирайте моего ребенка! — кричит она. — Не... забирайте... моего ребенка!
Священники не обращают на ее крики ни малейшего внимания. Продолжают петь. Продолжают бить в барабаны.
От ритуального помещения Уэста отделяет расселина шириной в пятьдесят футов. Уэст может только беспомощно наблюдать за происходящим.
И вдруг среди дикой какафонии слышится новый крик.
Крик ребенка.
Женщина родила...
Священнослужители ликуют.
Старший священник — он один в красном облачении, и маски на нем нет — принимает ребенка, высоко его поднимая. Солнечный луч освещает его.
— Мальчик! — кричит он. Священнослужители снова ликуют.
Когда священник поднял ребенка, Уэст увидел его лицо.
— Дель Пьеро... — выдохнул он.
Женщина застонала:
— Господи, прости, только не это! Не отбирайте его! Нет! Не-е-ет!
Однако они его забрали.
Священники направляются к главному выходу с дальней стороны зала, переходят короткий мост. Развеваются длинные одеяния. Мальчика несут в центре процессии, которую с двух сторон охраняют вооруженные солдаты.
Солнце тем временем передвинулось, и ослепительный вертикальный солнечный луч исчез.
Из прямоугольных отверстий в стенах вырываются потоки лавы. Она натекла на пол помещения и двинулась в сторону каменного алтаря.
В тот же момент потолок начинает опускаться. В потолке есть специальное углубление, по форме точно совпадающее с алтарем.
Женщина ничего этого не замечает.
То ли от душевной муки, то ли от потери крови она обмякла и больше не шевелится.
Волшебник подошел к Уэсту.
— О боже, — выдохнул он, — мы опоздали!
Уэст быстро поднялся.
— Это был Дель Пьеро, — сказал он. — С французскими солдатами.
— Выходит, Ватикан и французы объединились... — изумился Волшебник.
Уэст поднял нагнетатель и выстрелил в потолок. В камень вонзился болт с крюком. С крюка свисала веревка.
— Что ты задумал? — встревоженно спросил Волшебник.
— Спущусь туда, — сказал Уэст. — Я говорил, что приду к ней, и опоздал. Но я не хочу, чтобы ее раздавило.
И с этими словами перебрался через расселину.
Потолок продолжал опускаться.
Лава лилась по полу с обеих сторон, приближаясь к алтарю. Уэст по веревке добрался до середины помещения и встал над телом женщины.
Пощупал пульс. Женщина была мертва. Уэст зажмурился.
—Я виноват, Малена... — прошептал он. — Очень виноват.
—Джек! Поторопись! — закричал ему с балкона Волшебник. — Лава!
Лава была в восьми метрах от него и подползала с обеих сторон.
Вот и над главным входом из прямоугольного отверстия взмыл фонтан лавы, занавесил дверь.
Уэст положил руку на лицо женщине, закрыл ей глаза. Она еще не остыла. Его взгляд упал на ее тело.
Затем по непонятной причине Уэст дотронулся до ее живота.
И почувствовал легкий толчок. Уэст испуганно отшатнулся.
— Макс! — крикнул он. — Спускайся сюда! Немедленно!
Жесткие, но необходимые действия: двое мужчин, окруженных подступающей лавой и надвигающимся потолком, делают кесарево сечение мертвой женщине. Пригодился нож Уэста фирмы «Лезерман».
Спустя полминуты Волшебник вынул из разрезанного живота второго ребенка, девочку.
Волосы прилипли к черепу, тело покрыто кровью, глаза зажмурены.
Уэст и Волшебник, грязные и потрепанные, два искателя приключений в конце долгого путешествия, смотрели на нее, словно два гордых папаши.
Уэст не отрывал глаз от ребенка.
