Сексуальные игры - [3]

Ну, дай ему сдачи. Ты не должен был его ударить. Скажи, что просишь прощения. Будь начеку. Я тебе покажу, от чего реветь, ты, маленькое чудовище. Чувствуй злобу, неловкость, вину, испуг, обиду. Я научу тебя тому, как думать, так же как тому, как чувствовать. Не думай таких мыслей. Думай над этим до тех пор, пока не увидишь, что это может получиться. Я тоже покажу тебе, как это сделать. Вот как справиться с этим. Ты не знаешь кем быть, когда вырастешь? Я скажу тебе кем быть. Будь хорошим. Делай, что тебе сказали, Адольф, и не задавай вопросов. Будь другим. Почему ты не можешь быть как другие дети?

Таким образом, выучив, что не видеть, что не слышать, и что не трогать, и какие чувства иметь, и как не думать, и кем не быть, ребенок отправляется в школу. Здесь он встречает учителей и свой собственный мир. Он называется начальной школой, но на самом деле это школа правоведения. К тому времени, как ему исполняется десять, (возраст, к которому прилипают юристы), он уже законченный маленький напускатель тумана для целей собственной защиты. Он должен им быть, в особенности если он нечестный и непослушный. Ты сказал, чтобы я не писал вздора на доске, но ты не говорил, чтобы я не стирал ее (или наоборот). Ты сказала не брать у нее леденец, но ты не сказала не брать у нее жевательную резинку. Ты сказал мне не говорить плохих слов кузине Мэри, но не говорил не раздевать ее. Ты говорил мне не ложиться на девочек, но ты не говорил ничего про мальчиков.

Позднее, в средней школе, появляются настоящие отправные точки сценариев. «Не ходи в летнее кино. Ты можешь забеременеть!» Вплоть до этого момента она не знала, как можно забеременеть. Теперь она знает. Но она еще не готова. Она должна ждать сигнала. «Не ходи в летнее кино, ты забеременеешь, до тех пор, пока я не подам тебе сигнал». Она знает, что матери было шестнадцать, когда она родилась, и очень скоро вычисляет, что она, видимо, была зачата вне брака. Естественно, мать начинает очень нервничать, когда минует свой шестнадцатый день рождения. Однажды мать говорит: «Лето — самое плохое время. Как раз летом большинство старшеклассниц беременеют» (обобщая по собственному опыту). Это и есть сигнал. Таким образом, дочь идет в кинотеатр под открытым небом и оказывается беременной.

«Не ходи в мужскую комнату, потому что ты встретишь там плохого человека, который сделает с тобой что-то мерзкое», — говорит отец своему восьмилетнему сыну. Он повторяет это около раз в год, так что когда приходит время, мальчику становится любопытно, что это за мерзкая вещь, и он знает куда пойти, чтобы выяснить это. Другой отец умещал не только сексуальные инструкции, но весь жизненный сценарий в одну подростковую фразу: «Не дай себя поймать идущим в тот дом на Бурбон-стрит, где есть женщины, которые сделают все, что ты захочешь за пять долларов». Поскольку у мальчика не было пяти долларов, он украл их из кошелька своей матери, намереваясь пойти на Бурбон-стрит на следующий день. Но мать случайно сосчитала деньги, в тот же вечер отыскала, где мальчик спрятал их, и он был пойман и наказан. Он понял этот урок хорошо. «Если бы я пошел сразу после обеда, вместо того, чтобы откладывать до следующего дня, все бы сошло нормально». Он не был пойман с пятью долларами. Это хороший сценарий не победителя. Если ты хочешь женщин, достань деньги. Потрать их как можно скорее, пока тебя не успели поймать. Ты не можешь выиграть, но ты безусловно можешь избежать проигрыша. Инструкции проигрывающего обычно звучат подобно следующему: «Если тебе с первого раза не удалось, пробуй, пробуй, пробуй снова. Даже если ты победишь некоторых, продолжай попытки, и ты обречен на проигрыш в конце, потому что ты не можешь победить их всех». Инструкции победителя звучат: «С какой стати вообще проигрывать? Если ты проигрываешь, это значит ты неправильно играл. Поэтому делай это снова до тех пор, пока не научишься делать правильно».

Если этому не помешает некая решающая сила, сценарий будет доведен до сладкого или горького конца. Таких сил три: величайшие разрушители сценариев — массовые события, которые безжалостно обрушиваются на тропу истории: войны, голод, эпидемии и угнетение, которые застигают врасплох и уничтожают каждого перед собой как непреодолимая космическая сила, спасающая тех, кому разрешено карабкаться на борт, и использующая их как победителей. Вторая сила — психотерапия и другие превращения, которые разбивают сценарии, и превращают проигрывающих в не-побеждающих («Делание прогресса»), а не-побеждающих в победителей («Выздоровление», «Впрыгивание», и «Появление света впереди»).

В редких случаях третья сила побеждает, и сценарий разрушается автономным решением или пере-решением самого человека. Это случается с людьми, чей сценарий позволяет им принимать автономные решения. Наиболее очевидный пример недавнего времени — Мао Цзе Дун, глава Китайской Народной Республики, который начал как представитель среднего класса со сценарием среднего класса, и путем собственной внутренней борьбы стал тем, что он называет настоящим пролетариатом, так что он чувствовал себя комфортабельно в этой роли и некомфортабельно в роли, предписанной сценариемм среднего класса, которая вследствие главной силы Китайской истории была ролью проигравшего 3. Путем впрыгивания в историю он стал победителем в войне и политике, а также и в литературе, поскольку в лучшем случае немногие авторы новейших времен столь широко как он читаемы при их собственной жизни.