Сексуальное путешествие - [7]

поставлена под сомнение.

Никогда раньше я не чувствовала себя настолько живой. Я могу делать что угодно.

Святое дерьмо, я в ужасе.

ГЛАВА 2

8 июня

Я проснулась этим утром, готовая к переменам. Просмотрев пару салонов

неподалеку, записалась на стрижку и окрашивание волос. Я взяла с собой всю свою

одежду, но, просматривая ее, поняла: все это аккуратные, практичные, без излишеств

деловые наряды или удобная одежда. Ничего сексуального, забавного и стильного.

Во время завтрака я строила планы. Шаг первый — новая одежда. Модная, забавная,

сексуальная одежда. Шаг второй — найти адвоката и послать Гарри документы на развод.

Я не покину Чикаго, пока не закончу с этим. Шаг третий — купить билет на самолет, к

чему-то далекому и экзотичному. На ум сразу приходит Рим.

Шоппинг для нового гардероба оказался более болезненным и тяжелым, чем я

представляла. Вещи не подходят, или выглядят неправильно, или я не могла понять, с чем

их носить. Не думаю, что справляюсь с этим.

Я стояла в примерочной в красном платье в обтяжку, которое обтягивало мои изгибы,

поднимало сиськи и открывало ноги... и не могла заставить себя выйти из примерочной в

таком виде.

Я спросила себя в недвусмысленных выражениях, в чем, черт возьми, была моя

проблема.

Самоуважение. Гарри никогда не делал комплименты и не говорил, что я прекрасно

выгляжу. Конечно, если бы я попыталась спросить его, что он думает об этом платье, он

бы дал шаблонный ответ:

— Конечно, малыш, выглядишь великолепно, — сказал бы он, едва отрываясь от

телефона. — Твоя задница классно смотрится.

И это все. Он бы полапал меня в темноте перед сном и поцеловал по пути к двери, но

ничего большего. Он всегда был со своим телефоном. Спал с телефоном под подушкой, а

когда прекращал отсылать сообщения и письма, засовывал в карман. Выходил из комнаты,

когда ему звонили, тайно писал сообщения. Теперь я понимаю, как подозрительно это

было, как ясно. Затем я просто оттолкнула свой страх в сторону, как паранойю.

Он не любит меня. Не хочет меня. Почему?

Я была не красивой и не желанной. Он хотел женщину среднего возраста, с

избыточным весом, с разбухшими венами, грузную, безвольную жену пастора больше, чем

меня. Конечно, я была немного тяжелее, с изгибами, но я думала, что, по крайней мере,

выглядела лучше, чем Хелен, гребаная, Уорнер.

Очевидно, нет.

В спешке я покинула второй магазин, ничего не купив, и решила себя побаловать. Я

вернулась в Старбакс. Заказав маффин и латте, я провела долгий фестиваль сожаления до

назначенной встречи со стилистом, и уже не чувствовала, что смогу пройти через это. В

любом случае, я заставила себя пойти.

Стилистом была пожилая женщина, может около пятидесяти, стройная, гламурная,

модная, и все это космополитанское и очаровательное.

— Что мы сегодня будем делать, солнышко? — спросила она, взбивая пальцами мои

длинные, густые, каштановые локоны.

Я пожала плечами.

— Я не знаю. Изменения, я думаю.

Она уловила депрессивную тоску в моем голосе. Прекратив трогать пальцами мои

волосы, она встретилась со мной взглядом в зеркале.

— Милая, я тебя не знаю, но я узнаю депрессию, когда вижу ее, и могу тебе сказать,

что депрессия — это худшее время для стрижки. Особенно с такими волосами, как у тебя.

Ты отращивала их всю свою жизнь, это точно. Момент отчаяния — и их нет. Ты не

сможешь вернуть их. — Она послала мне твердую, но добрую улыбку. — Я готова делать

то, что ты мне скажешь, но я просто не хочу, чтобы ты сожалела об этом.

Я покачала головой.

— Все не так. Тут намного больше, чем мимолетная депрессия. Вся моя жизнь...

меняется. Я меняюсь.

Я обнаружила, что снова изливаю свою слезливую историю абсолютному

незнакомцу. Я все ей рассказала, и дорогая женщина — чье имя оказалось Джулия —

лишь кивала, слушала и протягивала мне коробку салфеток. Когда я закончила, она

похлопала меня по плечу.

— Милая, ты действительно собираешься начать сначала? — Она расчесала

пальцами мои волосы. — Не оглядываясь назад, не меняя свое мнение?

Я кивнула, протерла глаза и нос.

— Пока жива, я не вернусь туда. Ни ради своей семьи, ни ради чего-то другого. Я

должна начать сначала. Я должна.

Она снова улыбнулась.

— И снова, если ты уверена, я могу начать работать над твоими волосами. Я могу

придумать десятки вещей, что можно сделать с такой прекрасной копной волос, как твоя.

Я пожала плечами.

— Я не знаю, чего хочу. Я только подрезала их и никогда не думала, как буду

выглядеть со стрижкой. — Я вспомнила свой приступ жалости в примерочной. —

Просто... хочу почувствовать себя новой, и... красивой.

Джулия протерла глаза.

— Ох, милая. Почему мы позволяем мужчинам делать это с нами? Ты прекрасна. Я

знаю, тяжело это замечать, когда они устраивают подобное дерьмо, но ты не можешь дать

этому мудаку власть над твоими чувствами. Ты сильная, милая женщина, и я превращу

тебя в кого-то нового. Обещаю, когда я с тобой закончу, ты себя не узнаешь.