Секс в большом городе. Культовый сериал, который опередил время. Как четыре девушки изменили наши взгляды на отношения и жизнь - [40]

Когда Эйгенберг получил предложение сыграть бармена Стива, который встречает Миранду в баре, где он работает, пока она ждет там Кэрри, он решил, что речь идет о двух или трех эпизодах, максимум четырех. В его контракте была прописана эпизодическая роль, никакой конкретики не было. Его карьера уже довольно давно шла вяло, так что в этом для него не было ничего нового. Он жил в Нью-Йорке, в Верхнем Вест-Сайде, в арендуемой комнате, пока снимался во всех мелких ролях, какие только мог получить. Он не был привередливым.

Даже после того как он снялся в «Сексе в большом городе», Эйгенберг не посмотрел шоу. Он знал о нем только по читке сценария и всегда наблюдал за работой четырех главных актрис.

Эйгенберг не имел никакого представления о персонаже Миранды до того момента, как сам появился в шоу. Он считал, что она достойна любви, но напугана предыдущим опытом отношений. Стив был тем парнем, который как бы говорил: «Эй, я здесь».

Он не был типичным любовником Миранды, но был первым, кто открыл ей свое сердце. Первая реплика Стива, сказанная Миранде: «Пожалуйста», говорит о его заботе, но также является упреком, напоминающим ей о манерах.

Одна из самых запоминающихся сцен Эйгенберга и Никсон состоялась в восьмом эпизоде второго сезона. В нем Стив знакомится с друзьями Миранды, но она все еще смущена тем, что встречается с барменом. Стив раздраженно уходит, Миранда выбегает вслед за ним, и, по классике романтических комедий, они целуются под дождем. «Дождь в сцене – эффект затратный и немного заезженный, – сказал Кинг, – но так мы растопили ее сердце».

Несмотря на страсть между героями, отношения Эйгенберга и Никсон никогда не выходили за рамки съемочной площадки. Они мило общались, не спорили, но и не флиртовали друг с другом. Никсон как одна из звезд шоу задавала тон рабочим отношениям, который был строго профессиональным. Она всегда спрашивала: «Как жизнь? Хорошо ли провел выходные?» – а затем сразу возвращалась к работе. Впрочем, учитывая рабочий график, у них все равно не было времени на что-то большее. «У нас были очень вымышленные отношения, но очень серьезные», – говорил Эйгенберг.

Эйгенберг называл Никсон «одной из лучших актрис Америки». Когда он услышал, что они будут играть вместе, то был ошеломлен и слегка напуган: она уже играла в двух пьесах на Бродвее, когда он только переехал в Нью-Йорк. Это был культовый момент! В совместной работе Эйгенберг оценил ее теплоту и терпение, а также способность видеть общую картину.

Однажды он пришел на съемки небритым и, когда встретил Никсон, спросил: «Как думаешь, мне стоит побриться для этого эпизода?»

Посмотрев на его обросшее лицо, она начала анализировать, может ли Стив носить бороду в этот конкретный момент жизни. Эйгенберг об этом не думал и не мог вспомнить, что она тогда ответила. У них был совершенно разный подход к актерской игре: он привык импровизировать, а она заранее обдумывала роль. Как сказала Никсон: «Дэвид очень настороженно относится к тому, что говорят актеры. Он – человек дела, а не болтун». Их подходы дополняли друг друга. «Если ты хочешь стать лучшим теннисистом, – говорил он, – встань в пару с тем, кто лучше тебя».

Вскоре Эйгенберга начали узнавать на улицах Манхэттена. Простой парень, сыгравший роль простого парня, стал привлекать внимание настоящих простых парней: водитель цементовоза на Девятой авеню в оживленном районе Митпэкинг увидел его и крикнул: «Эй, Стив!» Тогда Эйгенберг подумал, что это кульминационный момент в его карьере. Никто раньше не окликал его по имени персонажа на улице.

Дальше все стало еще более странным, люди подходили к нему и говорили о «его» отношениях с Мирандой: «Ты слишком хорош для нее» или «Ты не должен позволять ей так обращаться с собой». Самому Эйгенбергу нравился персонаж Миранды – конечно, она была жесткой, но у нее было золотое сердце. Он полагал, что зрители воспринимали Стива как недомужчину на фоне успеха Миранды и ее нежелания жить с ним. Это немного задевало его, ведь он защищал свою любовь на экране.

«Секс в большом городе» становится откровенным

Шоу вышло на более эмоциональную территорию, но все еще отличалось откровенными постельными сценами (в конце концов, это было кабельное телевидение) – и еще больше того – откровенными разговорами о сексе. Обсуждение анального секса в первом сезоне задало тон многим сюжетным линиям о постельных вопросах, которые ранее не поднимались на телевидении. Сцены разговоров о сексе стали называться «болтовней за завтраком» на съемочной площадке. За кофе героини обсуждали оральный секс, секс втроем и вибраторы, давая новые темы для обсуждения всей стране. Кинг часто шутил: «Мы говорим то, о чем думает зритель, но на неделю вперед».

Кинг удерживал сценаристов от соблазна использовать броские слова, чтобы шокировать зрителей. Он считал, что лучшее противоядие – это правда. Если группа попадала в тупик во время мозгового штурма, Кинг говорил: «Давайте вернемся к тому дню, когда вам впервые пришла в голову эта идея. Там и скрывается суть». Обычно проблема была очевидна: они слишком отклонялись от первоначальной задумки. «Всегда возвращайтесь к реальной истории», – говорил он.