Секреты Штази. История знаменитой спецслужбы ГДР - [43]

— Ведь это помогло бы сэкономить средства на обслуживающем персонале, а главное на материалах, таких как медь.

— Нам это не нужно, мы страна богатая, — ответил советский полковник.

Вместо того чтобы перейти к делу, Кремаковский пригласил в свой кабинет нескольких подчиненных и устроил застолье в честь гостя из ГДР, желая поразить последнего щедрым гостеприимством. Возможно, его отношение к немцам не изменилось, но он явно не хотел прослыть скупердяем. Водку запивали крепким чаем и закусывали шоколадными конфетами и свежими фруктами. Провозглашались тосты за успех будущей совместной операции. О делах не говорили ни слова. Через пару часов Виганда доставили на одну из конспиративных квартир КГБ, где ему удалось немного выспаться и протрезвиться. Вечером гид из КГБ отвез его в «Азербайджан», один из лучших ресторанов Москвы на улице Горького, где в честь Виганда была устроена официальная вечеринка.

«Это был праздник, русское пиршество, которое я никогда не забуду, — вспоминал Виганд. — Я потерял счет тостам. Сначала мы выпили за здоровье Брежнева, затем помянули Ленина, а когда перебрали всех коммунистических вождей, то переключились на профсоюзы и закончили нашими родителями. В перерывах между тостами мы усердно налегали на холодные закуски — жирную русскую сельдь, ветчину, помидоры, огурцы. К тому времени когда подали главное блюдо, я уже так напился, что не помню что ел».

На следующее утро у Виганда, сидевшего в кабинете Кремаковского, от боли разламывалась голова. Советский полковник показал рукой на стопку папок, лежавших на кофейном столике, и сказал: «Операция «Моисей». Взгляните». Все материалы были уже переведены на немецкий язык. Виганд был ошарашен. Оказалось, что в Израиле уже много лет существовала обширная шпионская сеть, созданная советской контрразведкой. Четыре агента-двойника были внедрены в «Моссад» и поставляли очень ценную информацию. Кураторы из КГБ под видом туристов встречались подпольно со своими агентами в Болгарии и других странах восточного блока. Помимо четырех агентов-двойников, КГБ завербовал еще шестнадцать человек среди иммигрантов.

Виганд был озадачен. С какой стати, спросил он Кремаковского, КГБ вдруг понадобилась помощь контрразведчиков из Штази? Ведь операция и так шла чрезвычайно успешно. «Дела обстоят не так хорошо, как вы думаете, — мрачно ответил Кремаковский. — Первая четверка работает, но остальные не вышли на связь с нами и у нас нет возможности послать туда на их розыски своих людей. Затем Кремаковский сообщил Виганду, что КГБ хочет, чтобы сотрудники Штази отправились в Израиль, разыскали отбившихся от рук агентов, наставили бы их с помощью угроз на путь истинный.

Полковник Виганд пришел в возбуждение: «Владимир Анатольевич, вы, должно быть, шутите! Любому немцу провернуть что-либо подобное в Израиле было бы очень трудно, но для восточного немца трудности возрастают в неимоверной степени. «Моссад» работает хорошо, и они поймали бы нас сразу. Они считают наше правительство антисемитским. Их очень разозлил отказ ГДР выплатить компенсации евреям. Они только и ждут, чтобы мы совершили какую-нибудь глупость».

Виганд знал, что КГБ в целом и такой человек, как Кремаковский, в частности, не любит отказов, он тем не менее решил пойти на такой шаг, будучи убежденным, что Мильке его поддержит. Тем большим было его облегчение, когда Кремаковский просто пожал плечами и ответил: «Ладно. Тогда перейдем к обсуждению планов, которые вы привезли с собой».

Штази разработала обширную программу наблюдения и вербовки советских граждан в ГДР. Основной упор делался на работу с женами многочисленных правительственных и партийных чиновников, а также офицеров Национальной Народной Армии и госбезопасности, которые женились на советских гражданках во время учебы в различных заведениях Советского Союза. Эти женщины поддерживали контакты с «русской мафией» в Западном Берлине. Им было сравнительно легко заниматься контрабандой и валютными махинациями, поскольку, будучи привилегированными жителями ГДР, они не проходили таможенного контроля. Некоторые жены даже подрабатывали проституцией в Западном Берлине. Виганд сказал Кремаковскому, что даже если мужья и подозревали или точно знали, чем занимаются их жены, они были не в состоянии заставить их прекратить эту деятельность.

«Все мужья, даже один генерал-майор, которого я знаю, полностью находятся у них под каблуком, — сказал он презрительно Кремаковскому. — Некоторые жены даже поколачивают своих мужей, которые оказались слабовольными трусами». Советский полковник улыбнулся и одобрил предложенный план.

Кремаковский затем протянул руку к другой папке. «Ну что ж, начинайте разработку жен. Особое внимание обратите на «Змею»». Это была кличка Марии Браунер, женщины, родившейся во Львове и выросшей в Латвии, Виганд сразу же узнал это имя. Она была женой Артура Браунера, состоятельного и довольно известного западноберлинского кинопродюсера. Сотрудники КГБ прозвали ее Ларисой.

Согласно сведениям контрразведки КГБ, фрау Браунер была «заклятым врагом Советского Союза и причинила большой ущерб советской экономике тем, что вывозила контрабандой на Запад бриллианты, иконы и картины». Из материалов в папках Виганд узнал также, что эта женщина организовала в Западном Берлине с помощью «русской мафии» обширную контрабандную сеть. Более того, у КГБ имелись подозрения, что Браунер сотрудничала также с «Моссадом».